Сон, бред или п-а-а-трясающий сюжет

часто, а любила страпонами самых диких размеров. Так и жили несколько лет, пока она не нашла себе подругу, а меня отпустила, вернее продала моей теперешней жене Оксане.

Заждался небось, вновь на землю возвращает хмельной звонкий голос Оксаны. Поворачиваю голову сидят с соседкой, любуются мной, посмеиваются. Соседка Зина гренадер рост под два метра, толстенная, учительница в школе, чуть помоложе жены.

Оксана тоже держит меня в ежовых рукавицах-часто наказывает, порет по всему телу, включая половые органы, мучает соски, на горох на колени ставит, страпонит, но никогда не прилюдно, а это видно решила прихвастнуть. Она впервые в моей жизни стала использовать мой член по назначению и таки выдрессировала его.

— ты чего это с соседями не здороваешься, старушки жалуются. Знаешь, что за это бывает. Провинился-снимай штаны и в позу.

Я покорно спускаю трусы, и ползу на четвереньках к жене, останавливаюсь в метре от нее, ловлю жадный взгляд училки на своей жопе. А Оксана, не торопясь встает, снимает с гвоздя настоящую казацкую нагайку-ее любимый инструмент-бьет больно, но кожу просекает не сразу. Обходит меня, похлопывая по попе сложенной вдвое нагайкой, растягивает удовольствие и наконец эажимает голову между полных ляжек. Смотри, Зина, чтоб шелковый был не жалей плетки для мужика. Зинка смотрит, как завороженная, я б своих учеников вместе с их родителями так поставила.

Нагайка рассекает воздух и ложится вдоль левой половинки жопы, снова свист и теперь правое полужопие попалось. Третий удар попадает в расщелину и я не могу сдержать вскрик.

— за голос плюс 50-сладко мурлычет Оксана-и ноги раздвинь по-шире, не стесняйся, здесь все свои.

После 200 Оксана села в кресло и закурила. Зина сидела вся красная от возбуждения.

— Хочешь попробовать?

— ДА, да очень.

— ты (это ко мне), дамам пива!

Я с трудом тащусь на кухню, возвращаюсь с бокалами, и опять становлюсь в позу.

— Я свою любимую плетку не даю никому, говорит Оксана, но есть и другие, под шкафом коробка — выбирай. Зина отхлебнула пива и, не выпуская бокал вытаскивает коробку и вываливае ее содержимое. У нее глаза разбегаются от разнообразия хлыстов, плетей, пластиковых розг. Выбирает пять из них-можно эти?

— валяй.

Зина отставляет бокал и берет в свою левую лапищу выбранные плетки, переступает через меня и вот уже моя голова под ее необьятным халатом, а колени сжимают шею. Свист, удар, у этой бабищи сила просто немерянная.

Я дергаюсь но следующий удар просто срывает с жопы кожу. Жена сидит в кресле напротив моей головы и пьет пиво.

— пожалей, выдавливаю.

— терпи, обломщик, еще плюс сотня — слова моей ненаглядной.

А Зина меняет плетку на другую, но не откладывает, а держит в левой руке с остальными. Перепробовав все она выбирает лучшую на свой взгляд и дерет уже, как пулемет, очередями по 15—20 ударов.

Приговаривает-хороший мужик, послушный, мне б такого-залюбила.

Оксана отвечает: тебе только порка, лизать будет мне.

И весь свой нерастраченный темперамент Зина вкладывает в удары, наконец со словами — спасибо подруга, хорошо оттянулась, она