Мне от любви покоя не найти...

Мне от любви покоя не найти.

И днём и ночью — я всегда в пути.

Шекспир, 27-ой сонет

Едва темнеет, я иду на плешку,

где на скамейках стайками сидят

весёлые эфебы... и, помешкав,

на ком-нибудь задерживаю взгляд...

И этот кто-то — Вова или Ваня,

Валера, Владислав или Вадим —

мне улыбнувшись, грациозно встанет.

Вот, собственно, и всё...

Иду за ним.

У мальчика — коротенькая стрижка,

манящая округлость полусфер...

Ау, сооблазнительный мальчишка!..

Сейчас я догоню тебя, пострел,

и... не лукавя, ты по-деловому

заговоришь со мною о цене, —

я баксы тут же отсчитаю, словно

мысль о деньгах невыносима мне, —

невстреченные чьи-то половины,

уставшие единственного ждать...

Да, я один...

Конечно, с вазелином...

Три остановки...

... Старая кровать,

свидетельница стонов и стенаний,

нас приютит... тебя я обниму —

на перекрёстке

встреч и расставаний

мы окунёмся в грёзы наяву...

Вчера был Саша,

между двух соитий

поведавший историю свою...

Позавчера был Вася... или Витя?..

Сегодня ты, мой мальчик...

I love you!

Иду по жизни я из ниоткуда...

Шагаешь ты по жизни в никуда...

Мы пилигримы, ищущие чудо...

А чуда нет...

И снова, как всегда,

забыв тариф, целуя тебя в губы,

не думая, где встретились с тобой,

ночь напролёт я Адрианом буду,

вообразив, что ты мой Антиной...

Ты скажешь,

что зовут тебя Сергеем...

или Денисом, — раз, и два, и три

в постели мы друг друга отогреем

дыханием невстреченной любви, —

ласкать всю ночь я буду твоё тело...

губами твои губы изомну...

Ты плату отработаешь умело...

Ночь кончится... Объятья разомкну...

Возникнешь ты на миг из ниоткуда,

чтоб снова испариться в никуда,

и я тебя удерживать не буду —

не чудо ты...

И снова, как всегда,

наступит вечер — я пойду на плешку,

где стайками весёлыми сидят

беспечные эфебы...

и, помешкав,

на ком-нибудь остановлю я взгляд...