Гардеробщица

её в губы, долго смакуя их. Как бы случайно задев ворот халата, откинул его, оголив её грудь. Мелькнул большой коричневый сосок! Черт, прямо как у моей матери! Она быстро сориентировалась и поправила халат обратно. Было очень приятно целовать Светлану. Я прихватил её нижнюю губу и легонько потянул — её рот податливо приоткрылся. Следующим движением, я зашёл ей в рот языком. Светлана Игоревна обхватила его губами и посасывающим движением, словно играя с леденцом, чуть откинулась назад. Я ещё раз сделал поступательное движение языком. Она опять поймала его губами, и опять посасывая отодвинулась назад уже ложась на спину на локти. В третий раз она полностью легла на диван, он был расправлен, т. к. мы не собирали его с прошлой ночи.
— Светлана, Вы очень похожи на мою мать... — слетело у меня с губ.

Её глаза сверкнули какой-то необъяснимой похотью. Я испытал ебическое влечение к этой мамке! И поцеловал её в шею. Светлана замурлыкала как кошка и её руки поползли по моим плечам, а затем по спине. Я, вскользь, поверх халата, провёл рукой по её большим грудям. Они были упруги. Проводя ладонью я отчётливо распознал набухший, твёрдый сосок. Потом по талии, бёдрам и между ног... Но она резким, мягким движением поймала мою руку. Я не стал настаивать. Прервав наслаждение, я медленно поднялся и пошёл в душ, оставив возбужденную женщину на диване. С огромным усилием воли, я на несгибаемых ногах, дошёл до двери. Но мне нужно было играть свою роль до конца — роль паиньки, маменькиного сынка.

Когда я вышел, Светлана налила мне чай и сказала, что спать пока не хочет, а хочет ещё поболтать. Попросила поярче развести огонь в камине и, негромко включив телевизор на какой-то музыкальный канал, ушла мыться. Вернувшись, она выключила свет и залезла на расправленный диван. Мы разговаривали в полголоса, как бы боясь разрушить эти таинственные чары. Затем она спросила:
— Я очень похожа на твою мать?

— Да, как две капли! — оживился я.

У Светланы опять засверкали глаза все той же похотью.

— А чем? — интригующе задала она вопрос.

— Многим! Поведением, внешне... глазами... ногами... грудью...

Повисла мучительная пауза. Она сидела полулёжа, и сквозь тонкую ночнушку у неё выпирали соски. Ей явно нравился наш разговор.

— А у тебя было когда-нибудь... со взрослой женщиной? — вдруг ошарашила она меня.

— Нет Светлана Игоревна, — я умышленно назвал её по отчеству, чтобы добавить контраста в её «взрослость». — Так, с молодухами, в основном, которые даже моложе меня... и то, через раз, — приплел я для пущей жалости.

Светлана легла под одеяло.

— Иди сюда, — тихо позвала она меня. Настолько тихо, что я даже подумал, что это мне показалось. Я подошёл и сел рядом на край. Она отодвинулась, освобождая мне место и откинула угол одеяла.

— Ложись.

Я лёг. Она накрыла меня. Так мы лежали несколько минут. Затем я повернулся к ней и поцеловал её в губы. Она очень жадно ответила мне.