Внедрение ( продолжение)

2

Линка с Олькой сидели на скамейке у ее двора, плевались, как обычно, семечками.

— Ну как загоралось? — спросили они хором, едва заметив Веронику.

— Нормально. Зря вас не было.

— Что-то ты долго. Аж до темна. Мы уже думали, что ты утопла, или рыбака какого встретила, — захихикала Линка.

— Бабка твоя запарила. «Где гулена, где гулена?» Щас тебе бу-у-удет, — пропела Олька.

— Уснула я, — сказала Вероника, — живот спекла, горит весь. Пойду смажу чем-нибудь.

— Выйдешь?

— Не-а. Поем и спать лягу.

— На речке спала и снова спать. Что-то ты темнишь, подруга. А ну давай, колись, — Линка вскочила и схватила ее за руку. — Ой, а рука-то горячущая.

Тут же вскочила и Олька:

— Дай голову...

И прикоснувшись губами к Вероникиному лбу заголосила:

— Да у тебя же температура! Вот. Я же говорила, что холодно еще загорать. И земля сырая. Ты хоть не купалась?

— Нет, вроде...

— Вроде. Странная ты какая-то. Иди, лечись. Таблетки-то от температуры есть? А то я сбегаю домой, принесу.

— Есть, Лин. Спасибо. Ну ладно, я пойду. Пока, девки.

Вирус, прицепившийся к Линкиной ладони, спустя несколько минут вместе с очередной семечкой оказался на языке девушки, вошел сквозь небольшую ранку в кровь и понесся с ней, размножаясь, сканируя организм, закрепляясь в местах, благоприятных для создания колоний.

Второй, сразу же оказавшийся на нижней, обветренной губе Ольги, начал это делать еще раньше.

— Вообще-то не так уж и холодно сегодня. Скажи? — проговорила Олька, едва за Вероникой захлопнулась калитка.

— С утра было прохладно. Хорошо, что ты вернулась. А то бы тоже простудилась.

— А может, и не простудилась бы. Они ведь, городские, хлипкие.

— Да. Сюда только на выходные приезжает да на каникулы. И то только на летние... С другой стороны, а че ей тут зимой у нас делать? Бабкин черно-белый телевизор с двумя программами смотреть?

— И то правда. А знаешь, Линка, у меня дома теперь видак есть. Отец купил за мед. Вчера с Васькой привезли из города. Важные. Перешептываются. Нам с мамкой и посмотреть не дали. Заперлись в гостиной, сами смотрели что-то. А нам сказали: «Бабам не положено».

— Порнуху они смотрели, вот что. Ночью у родителей кровать скрипела?

— Скрипела...

— Точно, порнуху. Батя твой насмотрелся. На мамку потянуло. А Васька, наверное, вручную обошелся, — Линка уже готова была зайтись громким хохотом, но неожиданно осеклась. — Темно совсем. Может, по домам?

— Это Юрка Марьин, скорее всего, лампочку из рогатки разбил. Гад. Задать бы ему.

— Ему задашь. Вот еще год пройдет, он сам тебя поймает где-нибудь в безлюдном месте или вот в такой темноте, наклонит и задаст по самое некуда. Представляешь, он мне недавно пятьдесят рублей давал, чтобы я ему между ног показала. «Я, говорит, бесплатно сквозь дырку в вашем туалете уже на тебя насмотрелся. Но сквозь нее только зад твой толстый и видно».

— Ну а ты что? — машинально спросила Ольга, несколько секунд назад почувствовавшая, как рука подруги опустилась на ее правое колено и