Художник

Её глаза быстро бегали по строчкам печатных страниц. Со стороны казалось, что она мысленно отстранилась от всего земного и теперь уже полностью погрузила себя в повествование. Мягкая, утонченная, женственная, она не могла не вызывать умиления и улыбку во время чтения своих любимых книг. Она то звонко смеялась, натыкаясь на забавную историю, рассказанную автором, то, наоборот, нахмурив брови сидела и прикусывала губу, явно переживая за происходящее внутри. Каждый день, заходя в метро в одно и то же время он знал, где она будет сидеть и всегда садился рядом или напротив, чтобы не отказывать себе в удовольствии понаблюдать за ней. Художник, творческая личность бытующая в нем, не позволяла ему оторвать от нее взгляд. Она особенная, каждое жест ее, каждый вздох ее вздымающейся груди заставлял его сердце трепетать. Яркая, солнечная, летняя. Он не переставал осыпать ее мысленно комплиментами, и ведь нельзя его было упрекнуть.
Любоваться действительно было надо чем. Голубые глаза, не холодные, манящие, запирающие в сладкий плен, заставляющие щуриться как от яркого солнца и оставляющие блики, пышные каштановые волосы, пухлые губы, которые она так любила сладко прикусывать. Фигура подобная лишь описанию нимф Афродиты, тонкая талия, вызывающая желание обхватить ее обеими руками, выделяющаяся грудь, манящая, способная любого мужчину, променять рай на ад, за одно лишь прикосновение к ней. Тонкие, длинные ножки, вызывающие желание гладить их, от носочка до бедер. Но самой притягательной для него казалась шея. Боже, да она просто могла свести с ума. Беззащитная, робкая, но открытая, заставляла его представлять как бы он впивался в нее своими горячими губами. Как ласкал бы, позабыв о времени и месте, продал бы все на свете лишь увидеть как она томно закатывает глаза и откидывает голову назад, подставляя свою нежную шейку под сладкие пытки незнакомца.

Но все повторялось раз от раза. Она молча вставала на одной из станций метро, бросала на него взгляд и выходила из вагона. Раз за разом. Казалось бы круг замкнут и уже ничего не поменяется — она будет читать книжки в метро, а он молча наблюдать, описывать ее, не смея подходить и нарушать тот покой, тот мир, в котором она переносила себя. Если бы не случай. Тот самый случай, который порой решает все. Казалось сама судьба уже устала наблюдать за происходящим и решила вмешаться раз никто из них сам этого сделать не смог.

Октябрь. Он ждал его как свой самый любимый, в этот месяц, как и подобает художникам он облачался в пальто с поднятым воротом и теплый шарф, подарок от мамы, с любовью и трепетом храня его в остальные месяца. Бродил по мокрым улочкам, тенистым аллеям заполненным желтыми листьями, периодически как ребенок размахивая ногами, с громким шелестом пиная их. Сам по себе он был тоже достаточно видным. 30 лет от роду, с серыми глазами и большими руками с длинными пальцами, вот уж действительно, как будто сама