Ирония судьбы или Сон в новогоднюю ночь

у испуганного кобелька, почуявшего опасность, отчего на ней по бокам появились нелепые ямочки.

— Милая, — произнёс он дрогнувшим голосом, — я всё могу объяснить. Это не то, что ты думаешь... — тут он запнулся, видимо поняв, как глупо прозвучала эта фраза.

Да и откуда он мог знать, о чём в этот момент думала Женечка. Она не проронила ни слова, лишь медленно развернулась и ушла.

— Женя! — крикнула вслед опомнившаяся Ира, и спихнув с себя всё ещё нависавшего над её телом Валеру, бросилась вдогонку. На ходу схватив со стула мужскую рубашку и пытаясь её надеть, она выскочила босыми ногами на припорошенное снегом крыльцо.

— Женечка, прости меня. — произнесла она дрожащим голосом в спину стоявшей на ступеньках подруге.

Та нехотя оглянулась. Ира переминалась с ноги на ногу, трясясь не то от холода, не то от волнения, стоя на морозе лишь в рубашке вдетой в один рукав. Другой рукой она безуспешно пыталась найти второй. Обнажённая порозовевшая кожа на декабрьском ветру тут же покрылась пупырышками, от чего Ирин испуганный вид с взъерошенной копной чёрных волос на голове, выглядел ещё более жалко и нелепо.

— Женя, прости меня, — повторила она, пытаясь глядеть побеждённой сопернице прямо в глаза, — но я люблю его, и всегда любила. А тут ты, откуда не возьмись, рушишь все мои планы. Ты же умница, красавица, легко найдёшь другого, но оставь ты его мне, пожалуйста...

Ира всё что-то говорила и говорила, но Женя её совсем не слушала. Она даже не хотела поднимать голову, чтобы взглянуть в лицо той, которую когда-то считала своей лучшей подругой. Лишь смотрела, как забавно пританцовывают её босые ноги на снегу, и как по внутренней стороне бедра медленно стекает капля беловатого цвета.

— Ира, — вдруг прервала Женечка словоизлияния девицы, — иди в дом, а то простудишься...

* * *

Женя тихо брела по заснеженной улице, и слёзы катились тонкими струйками по щекам. Ветер обдувал её лицо, облепляя снежинками стёкла очков, от чего она практически не видела дороги. Но девушке было всё равно куда идти, лишь бы подальше от того места, где самые близкие люди в её жизни сделали так больно. И эта боль никак не унималась. Душа стонала и кричала пронзительным эхом, прося быстрейшего избавления от навалившейся камнем гнетущей тяжести.

Свет ярких фар внезапно выхватил из темноты силуэт девушки в белой шубке. Хруст снега под колёсами, визг тормозов и звук открывающейся двери. Нет, это ещё не конец. Хоть она и не видит ничего кроме ослепляющего света сквозь припорошенные снегом линзы очков, но она всё ещё стоит, хоть и не на твёрдых ногах.

— Женька! — слышит она знакомый голос. Мужчина подскакивает к ней. Колени дрожат, подгибаясь, и ослабевшая девушка падает в его крепкие объятия. — Что с тобой? — спрашивает он, прижимая всхлипывающую рыжеволосую красотку к своей груди. Та, почувствовав его плечо, наконец даёт волю истерике. По рыданиям и рваным осколкам фраз, Диме хоть и с трудом, но