Взгляд

говорил.

— А может ты хочешь, чтобы я поскорее трахнул тебя? Ты хочешь, чтобы мой член ворвался в тебя прямо сейчас? — его мягкий голос резко контрастировал с его словами, и я все больше выгибалась и ерзала под его легкими касаниями. Сейчас его слова возбуждали меня гораздо сильнее.

— Да, да, и этого хочу... Я не знаю, чего я хочу больше... Просто перестань меня мучить... Тебе ведь тоже тяжело? Или нет? Тебе нравится эта игра?

— Мне нравится, как ты возбуждена. Я очень давно не видел и сам не испытывал такого. Это волшебное ощущение... Я не хочу слишком быстро его завершать. Я потерплю, так же как терпишь и ты.

Он так близко наклонился к моему уху и шептал эти слова тихо-тихо, так что трудно было услышать за нашим громким дыханием. Его губы полизывали и покусывали мое ухо, он продолжал шептать какие-то слова. Я уже не знала куда деться и что делать, мои руки и ноги пытались обвить его, притянуть к себе, но он был слишком силен.

— Какая же ты гладкая... А твой животик... Боже, какой сосок...



Он продолжал говорить едва слышно, пока его руки исследовали и мучили все мое тело своей нежностью. Я не выдержала:

— Джер, возьми меня уже, я прошу тебя! Трахни меня прямо сейчас! Я не могу больше ждать!

Я почти кричала или плакала, я была на грани своих зашкаливающих ощущений. Я услышала свои слова как будто со стороны и даже испугалась, того, что произнесла. Он погладил мое лицо, поцеловал в губы и стал подниматься, приговаривая:

— Умница, моя девочка... Моя хорошая... Такая смелая... Наконец ты заговорила со мной... Правда ведь это возбуждает? Тебе нравится?

Он встал надо мной, осторожно раздвинув мне ноги и начал последнюю партию в нашем сегодняшнем длинном концерте. Это сложно описать. Казалось, он всю свою любовь, всю нежность, весь свой опыт и все свое возбуждение вложил в эту часть нашей сказки. Он ласкал, целовал, покусывал, касался, прижимал, массировал... Он начинал так легко, продолжал сильнее, доводил почти до кульминации и вновь отступал. Это было похоже на музыку, на сложнейшую импровизацию, которую он виртуозно исполнял. Я думала, что ощущения уже зашкаливали, что невозможно чувствовать еще больше, еще ярче, но он заставлял меня испытывать ...невообразимые удовольствия. Он находил во мне места, о которых я и не догадывалась, но которые заставляли меня извиваться. Он стонал от моей реакции, а я стонала от его стонов. Это было невообразимое буйство страстей. В конце концов, он стал посасывать и покусывать низ моего живота, опускаясь к лобку, облизывая и его, опускаясь дальше, раздвигая ноги еще шире, так что губы раскрылись сами, открыв ему сразу все свои тайны. Время от времени он что-то говорил, распаляя меня словами, которые действовали даже сильнее ласк.

— Какая же ты гладенькая здесь, маленькая моя... Какая красота...

Своим мягким языком он провел между губ, так что я выгнулась, будто