Трофей. Часть 4

хотел, и теперь строит планы по осаде замка.

Привал сделали только к вечеру. Маленький костерок горел в яме, легкий дымок рассеивался и сливался с сумерками, не доходя до крон деревьев. Роксана вертела в руках кроличью лапку так долго, что Дагор не выдержал:

— У тебя всё хорошо?

— Всё вполне хорошо, благодарю, — машинально ответила девушка, и обоих удивила официальность её заявления.

— Ты на что-то обиделась? — без надежды попытался Дагор. Он знал, что выпытывать у обидевшейся женщины причину — дело гиблое, но очень уж неожиданно это случилось.

— Нет. Я устала, ты не против, если я лягу спать?

— Ложись.

Она завернулась в одно одеяло, оставив второе лежать в стороне, как бы предлагая ему спать отдельно. Дагор проследил за этим.

— Объясни, пожалуйста, что случилось, иначе я решу, что ты капризничаешь без причины, и просто хочешь порки.

У Роксаны екнуло сердце и другое место, пониже, память и воображение мигом вернули её в его шатер, когда он её шлепал. И картинка ремня перед глазами. Она порадовалась, что легла спиной к нему.

— Завтра важный и тяжелый день. Я бы хотела отдохнуть.

— А, дело в завтрашнем дне... Не переживай. Я обо всем позабочусь, — он присел рядом с ней, погладил её плечо сквозь одеяло.

— Не сомневаюсь, — неожиданно для себя она, желая уязвить его, добавила: — мне останется только убедить моего жениха, почему он должен взять в жены обесчещенную девушку...

Его рука на её плече замерла.

— Жалеешь?

Девушка зажмурилась.

— Да! Лучше бы я тебя не встречала! — я же люблю тебя, я же не смогу с другим, я же буду тосковать по тебе всю оставшуюся жизнь, а ты уедешь к себе и будешь трахать там свой гарем, ненавижу! Она прикусила язык, чтобы не выпалить всё это вслух.

— Но сегодня ты всё ещё моя пленница, — странным голосом сказал Дагор, вытряхивая девушку из одеяла. Она села, нахохлившись:

— Что тебе надо?

— Раздевайся. Или я порву твою одежду, и завтра ты явишься перед всеми оборванная.

Она твердо усвоила, когда с ним нельзя спорить. Прожгла взглядом, стянула рубашку, штаны, скрестила руки на груди, пряча напрягшиеся от волнения соски. Дагор повернул её спиной к себе, связал ей руки, расстелил одеяло, и заставил встать на колени.

— Мне не нужны капризы, — сказал он, стоя перед ней, и медленно вытягивая ремень. Роксана наблюдала за его руками, как завороженная, немного испуганная, онемевшая.

— Я сказал, что позабочусь о тебе. Так что твое дело — молчать и делать, что я скажу. Понятно? — он склонился над ней, поднял её лицо, всматриваясь в глаза. Роксана так же жадно смотрела в его синие глаза. Мыслей не было, и особого страха, как ни странно, тоже — она же его, он не станет причинять вред своей женщине. Без размышлений, она знала это каким-то древним инстинктом.

Удовлетворенный, он отпустил её лицо, и завязал ей рот.

— Я не знаю, кто ходит в округе, поэтому не надо, чтобы ты здесь кричала.

Потом он уложил