Бетховен

с друзьями, они меня всяко поздравляют, какие-то девочки со мной на память фотографируются, еще какие-то целуют. И вдруг я замечаю, что одна из них слишком долго это делает. Отрываю ее от себя, глядь — а это Таня. Упс...

— Ты меня извини, пожалуйста. Я тогда маленькая и глупая была, — не делая пауз между словами и предложениями говорит она, теребя пуговицу на моей рубахе. — Ты здорово выступал, мне очень понравилось. Ты ведь...

— Тань... — пытаюсь остановить ее я.

— ... на меня не обижаешься? Я твои стихи, ну которые ты мне писал,

— Тань...

— ... все-все сохранила. Я их читаю часто. Мне больше никто стихов не писал... И слов таких красивых никто-никто не говорил...

— Таня!

— Что?

— Тань, прости: пожалуйста. Вон идет моя жена с сыном. Я бы не хотел...

— Извини. Забудь, — говорит она и исчезает. Как оказалось, навсегда.

— ... чтобы она нас услышала, — механически произношу я в пустоту.

Это был первый раз, когда я почувствовал, что вот здесь, только что, изменил своей жене. Первый и, пожалуй, последний раз.