Викинг

головой. Хотя — разве я смогла бы долго скрывать, что Вилле мне нравится? Разве мои глаза могли до конца скрыть это?..

В тот день мы, вопреки обыкновению, отделились от компании, ушли в соседний парк. Был конец июня, погода стояла отличная, у нас был с собой алкоголь — в общем, всё складывалось как нельзя лучше. Мы с Вилле выбрали место подальше от парковых дорожек — чтобы, если что, милиция нас не обнаружила. Мы расстелили на траве свои косухи и сели. Викинг откупорил первую бутылку — это было белое вино — и разлил содержимое по стаканчикам.

— Садись поближе, Солнце, — сказал он, отставляя вино в сторону. — А то как неродная.

Я молча придвинулась к нему. Вилле обнял меня за плечи, попытался заглянуть в глаза, однако я упрямо смотрела вперёд стеклянным взглядом. Внутри у меня бушевало что-то вроде тропического ливня, состоящего из противоречий; я, честно говоря, совершенно не знала, как себя вести.

— За тебя, — он коснулся своим стаканчиком моего и выпил одним глотком. Я тянула вино неторопливо.

— Почему ты всегда такая, Солнце? — спросил он после недолгого молчания.

— Какая?

— Закрытая. Совершенно безэмоциональная. Выглядит, честно говоря, очень неестественно. И я знаю — это небеспричинно. Что у тебя случилось?

Я поразилась проницательности Вилле. И ещё — теме разговора. Раньше мы говорили о чём угодно, кроме моего прошлого, — в этом была моя заслуга, я старательно уходила от опасной темы. Сегодня же он сразу затронул её, поставив тем самым меня в тупик.

— Жизнь научила, — через силу усмехнулась я.

Надо мной все десять лет издевались в школе. Завидовали уму, популярности среди педагогов, внешности — и заставили подозрительно относиться ко всем людям, ненавидеть большинство окружающих и саму себя. Друзей у меня не было, только товарищи, приятели и «интересные собеседники». Мне очень хотелось понимания, любви, защиты, и, наверное, не случайно моё сердце выбрало доброго Викинга. Но разве могла я рассказать ему о своей боли?! Разве я могла выставить себя перед ним слабой?!

Он развернул меня к себе. Я старалась спрятать от него и взгляд, и лицо вообще.

— Меня ты можешь не бояться, — сказал он тихим голосом. — Я не сделаю тебе ничего плохого. Ты — мой самый близкий человек, Солнце.

Я молчала.

— Ну что же ты? Неужели я совсем тебе не нравлюсь?

Вопрос был задан в лоб. Уклоняться дальше было глупо. Тем более — я поверила, что Вилле желает мне только добра.

Я впервые за этот день осмелилась поднять на него взгляд. На губах у меня дрожала несмелая улыбка. Викинг откинулся назад, на косуху.

— Иди сюда, — прошептал он.

Хорошо, что Вилле не знал, как действует на меня эта фраза. Как я всегда мечтала её услышать — и именно от него. Но это подействовало на меня, как живая вода, — я словно сбросила с себя оковы и потянулась к нему. Викинг сначала завалил меня на себя, а потом перевернул нас обоих на бок. Мы жадно целовались, и по моему телу сновали, не замирая и не