Erresman Loveless — демон, научившийся любить (продолжение 2)

бокам от твоей талии он устроится поудобнее и немного грубо начнет двигаться, снимая руки с плеч, сжимая твои ладони и укладывая их на сидение по бокам от головы. Прикроет глаза и тихо постанывая, начнет целовать тебя со всей удушающей страстью, на которую только ожжет быть способен демон. Через некоторое время, ты непроизвольно начнешь подаваться ему на встречу и даже обнимешь за талию ногами. — Умница, — тихий стон тебе в губы.

Эррисман старается скрыть хищную ухмылку. — Детка, а давай поменяемся местами? Не успеваешь ты и глазом моргнуть, как оказываешься сидящей на парне. Твои ладони упираются в его мускулистую грудь, ноги упираются в сидение авто. — Действуй! Приказным тоном говорит парень, а сам ухмыляется, видя твой испуг, неуверенность. — Учти, не начнешь сама, я помогу тебе. Но будет очень больно, — его пальцы крадутся по твоему животу и сжимают грудь, с силой впиваясь ногтями в нежную кожу. Ты тихо стонешь от боли, а несколько слезинок скатываются по щекам и капают на ЕГО руки, смешиваясь с кровью из мелких ранок (следов от ногтей) — Прошу, — ты опускаешь голову вниз, понимая, что всем ЭТИМ Эррисман насмехается, издевается над тобой.

— Дорогая, последнее предупреждение! Если ты думаешь, что я шучу, — парень приподнимается так, что его торс прижимается к тебе, мягкие, теплые ладони проходят по талии, одна перемещается на поясницу, вторая доходит до лопатки. Новый, чуть более сиплый крик, когда когти вонзаются в кожу, опускаются вниз, оставляя за собой кровоточащие борозды. — Хватит! — обнимая Эррисмана, скажешь ты. — Не делайте так больше! Умоляю! Парень, как ни в чем не бывало, ложиться обратно, укладывая голову на руки, и ухмыляется. Глотая слезы, ты медленно поднимаешься, держась руками за дверь и руль, а затем плавно опускаешься, чувствуя легкий приступ боли внутри себя. Закрывая глаза, не желая смотреть как ЕМУ приятного. — Почему вам так нравится доставлять боль другим? Одними губами спросишь ты.

— Потому что мне это доставляет удовольствие, потому что люблю наблюдать, как люди корчатся от нее, стонут, просят остановиться или убить, чтобы больше не мучатся, — парень фыркнет и затем усмехнется, он наклонится к тебе и коснется кончиком носа до твоего, немного потрется и резко распахнет глаза, до этого закрытые. Тебя словно ударит разряд тока высокой мощности от этой злобы, лютой ненависти ко всему окружающему в его ярко зеленых глаза, цвет будет тебе напоминать траву, которая вылезла на свет из тьмы плена... Но только сейчас ты увидишь небольшие отголоски внутренней боли, которые Эррисман усердно старался спрятать. — Не передать словами, что творится у меня в душе, когда кто-то молит о пощаде. Может быть это и признак слабости... Мой... Что мучаю слабых... Но это так приятно...