16 часов из жизни женщины

досадливо замерли, но тутже решительно сломали оборону маленьких крючочков, оборвав один, особенно упрямый.

— Грудочки мои любимые. Как я по ним соскучился! — В его ладони доверчиво легли две маленькие плотненькие девчоночьи грудки, целомудренно белые, с затвердевшими от напряжения сосками. Ноги Марии вдруг стали ватными, сердце заколотилось. Она сползла перед ним на колени. Он качнулся ей навстречу, вышагивая из брюк. Мария обхватила руками его бёдра, впиваясь ногтями в крепкие ягодицы. Через тонкие плавки щекой она ощутила напряженную плоть. Бережно, как сапёр, распеленала замеревший в ожидании взрыва снаряд, кончиком языка медленно провела по нему снизу вверх, но, не достигнув самой маковки, вдруг передумала и отклонилась назад. Он застонал и рывком поставил Марию на ноги. Затем резко развернул её лицом к креслу и переломил пополам. Раздвинув коленом ноги Марии, он провел ребром ладони по её влажному лону. Она выгнулась как кошка, расставив пошире ноги, бесстыдно предлагая ему себя. Он так неистово овладел ею, как будто каждым ударом хотел вколотить до самого её сердца, застолбить навек своё исключительное право на эту женщину.

— Ну, давай же, давай! Трахни меня! Ещё, ещё, ещё, — шептала Мария. Её пальцы побелели, вцепившись в ручки старого кресла, а голова с разметавшимися волосами ритмично колотилась о его спинку.

Лёжа в кровати, пахнувшей свежими морозными простынями, Мария не могла заснуть. «После соития всякая тварь печальна, кроме женщины и петуха» — усмехнулась она, вспомнив китайскую мудрость.

Испытав «большой взрыв», по сравнению с которым сотворение мира — лишь незначительный эпизод в истории вселенной, они обессилено рухнули на пол, откуда буквально переползли в приготовленную им к её приходу свежую постель. Ощущение абсолютного счастья заполнило Марию с ног до головы. Тела не было вообще. То есть, оно приобрело совершенно астральную лёгкость и никак себя не обнаруживало. Он спал, по-детски свернувшись калачиком и подрагивая губами во сне. Мария постаралась повторить все изгибы его тела, чтобы обеспечить максимальную площадь соприкосновения с ним. Опираясь на локоть, она разглядывала спящего: цыганский профиль чуть горбоносого лица со впалыми щеками, цыганскую же шевелюру буйных черных волос с едва заметной сединой, чувственные эль-грековские кисти рук и длинные сухощавые ноги с совершенными ступнями средневекового святого. Слишком худой, почти тощий, он, дурачок, стеснялся своей худобы, полагая её немужественной. А она просто шалела от его поджарого, звонкого, как струна, тела. Как же ему шли костюмы, боже мой! Они сидели на нём с такой элегантной небрежностью и шиком, что все остальные мужчины рядом с ним всегда смотрелись пингвинами. «Лучик мой», — с нежностью подумала Мария. — «Мой лучик света в тёмном царстве»

Внезапно раздавшееся приглушенное гудение мобильного телефона, предусмотрительно поставленного в режим «без звука», вернуло Марию в действительность.

— Мария Сергеевна! Где Вы?!! Пришел заказчик, требует Вас. Мы выиграли тендер! Он сказал, что Ваш проект — это именно то, что ему нужно! Мария Сергеевна, Вы меня слышите? — голос ассистентки плескался в трубке бессмысленным набором звуков.

— Да, Даша. 

---

Эротическая сказка

---

Вернуться назад