Цепляет

еле-еле передвигали ногами.
К 23:30 все уже почти разъехались по домам и в ресторане осталась только я, сторож и Тимур. Все столы были убраны мною, тарелки перемыты.

— Настюш, тебя подвезти? — Тимур Владимирович стоял у входа и дружелюбно размахивал ключами от машины.

— Спасибо, было бы здорово. Подождите пять минут, я сниму рабочую одежду.
Мы вышли из ресторана и направились к его иномарки.

— Настюш, будь добра подержи папку. — Я неуверенно вытянула запястье и перехватила папку.

На дворе стоял сентябрь, существенно похолодало. Я стояла переминалась с ноги на ногу, выплясывала какие то движения чтобы не замерзнуть. Наконец он открыл дверь автомобиля и помог мне залезть. Я назвала адрес, он одобряюще кивнул и мы тронулись с места.
Один, второй, третий квартал... все оставалось позади, как вдруг он свернул в какой то переулок.

— Нет, нет. Тимур Владимирович, Вы не туда свернули.

— Я знаю. — он это так сказал, как будто все так и должно быть.

На лице Тимура Владимировича появилась сатанинская ухмылка будто сам ангел попал к дьяволу в капкан. Я начала паниковать, в голову начали лезть всякие страшные мысли, как насиловали молодых девушек и выкидывали их или что еще хуже закапывали, убивали. Я начала судорожно дергать за ручку двери, пыталась выскочить из машины.

— Расслабься, я не позволю себе лишнего, пока ты не попросишь. — ласково сказал он.

— Я не попрошу, мне ничего не нужно, правда. Мне нужно домой, меня там ждут. Я начала нести всякий бред, лишь бы он остановил машину и выпустил меня.

Тимур Владимирович проигнорировал все сказанное. Он просто сидел и злобно улыбался. Мы въехали во двор огромного особняка. Слёзы текли сами, была истерика. Я не помню, что я точно кричала, а кричала я много неразборчивых слов, было много матов, воплей.
Несколько минут он насмешливо наблюдал за моими попытками вырваться, затем резко впился ногтями в мою руку, что заставило меня завопить от боли. Приблизив моё лицо к своему он прошипел:

— Я советую тебе прекратить истерику иначе я сделаю тебе больно, — с этими словами он сильно сжал мой подбородок и отстранился.

Слезы, выступившие на моем лице его ничуть не смутили.

— Выходи из машины! — его рот растянулся в улыбке. — Или тебе помочь, а Настюш?

— Я никуда не пойду! — я чуть ли не прорычала от злости.

— Ну как знаешь — на его лице появилась ухмылка, он развернулся ко мне.

Его горячая рука коснулась моего колена, его рука начала вырисовывать узоры. Поднялась вверх, я сидела в ступоре. Даже пошевелиться не могла. Потом меня как-будто молотком по голове стукнули, я закричала во весь голос.
Он вздрогнул и быстро зажал со злостью мне рот.

— Тише, успокойся, еще один писк, разговаривать больше никогда не сможешь — прошипел Тимур.

У меня потекли слезы, всхлипы были настолько громкие, что я даже не слышала что он там шептал мне. Я начала мычать и брыкаться что есть сил, но он не останавливался. Рука подымалась все выше и выше,