Поцелуй. Часть 1

Вот зачем они туда шли. Она сразу почувствовала запах порока и поняла, что пропала. И это здорово, она обожала отдаваться во власть порока, разврата и удовольствия. Он был красив, не в пример традиционным русским кузнецам, толстым и с брюшком, бородой и усами. Он был высок и строен, но руки были очень мужественными, сильными, они пленили ее сознание сразу же. Но, простите, мадам, я ухожу. Ах да-да, я знаю, простите нас, дети так хотели посмотреть, что здесь. Приходите завтра, и может быть, я что-нибудь сделаю для Ваших маленьких леди. Завтра?... Но нам далеко сюда добираться... Не знаю... Не уверена... Земля медленно уходила из под ног, неужели это все? Вот так вот и кончится, не успев начаться?... Ну нет. Она, конечно же, придет сюда завтра. И пусть это будет очевидно и ему и ей, но оба сыграют по правилам этикета и сделают вид, что ради детей эта привлекательная блондинка вовсе не выглядит похотливой сучкой, ищущей приключений.

И было завтра. И она пришла снова. И он увидел ее и сказал, что ждал. Она занервничала, как юная девушка на первом свидании. И он стал ковать какую-то мелочь для ее детей, дети как завороженные следили за творящимся на их глазах чудом превращения простого куска металла в изящный лепесток. А она не могла оторвать взгляд от его движений, от взмахов рук с молотом, грохот по наковальне был музыкой для ее ушей, она чувствовала каждый его мускул под одеждой, каждый изгиб его тела и напряжение невысказанности, которое висело в воздухе, заполняло маленькую кузницу от земляного пола до черной прокопченой крыши. Он сделал каждой девочке по лепестку и вдруг, когда она отсчитывала в уме секунды ускользающей возможности, судорожно подыскивая новые слова для светской беседы, чтобы хоть как-то продлить эти моменты и зацепить его, дать ему понять, что она хочет большего, вдруг он спросил, что он может изготовить для нее.

Для меня?! (о Боже, спасибо тебе, еще несколько минут и они уже только для меня) Все, что хотите, правда, я буду всему рада. Я сделаю Вам кое-что особенное. Ну конечно, особенное, какое еще это может быть, подумала она. Он стучал молотком по раскаленной стали, делая контуры плавнее и округлее, окуная в холодную воду и снова нагревая в печи, они болтали обо всем и ни о чём. «Я хочу сделать нечто настолько прекрасное...» Повисла пауза. Она срывала слова с его губ, недосказанные недомолвки, слова, которые не говорят незнакомым дамам с двумя детьми, но она уже слышала их, она молила Бога, чтобы он произнес это вслух. «... насколько я могу.» Она выдохнула. Не то. Не посмел. Спасибо и на этом. К сожалению, я не могу Вам дать ничего взамен. Не беспокойтесь, правда, достаточно того, что Вы просто были здесь, пока я работал. Вот ведь! Такое чувство, что это не кузнец, а поэт, по