Сильвия и Ракун

знала. В этом сказочном мире, наверное, всё было возможно.

Она ничего не сказала, почему её любимый до сей поры оставался в одежде. Это был его Мир. Может, так и надо. Мужчина подошёл к ней и ласково обнял. Их губы слились в страстном поцелуе, языки принялись знакомиться друг с другом. Руки девушки ласково поглаживали спину любимого мужчины не ощущая ткани покрывающей его тело. Руки мужчины делали тоже самое, и хотя в райском саду не было ни холодно, ни жарко, девушка ощутила лёгкий озноб, и мурашки оккупировали её спину. Нет, это было вовсе не то, догадалась влюблённая, это была любовная трясучка, перед предстоявшим волшебством. Ведь превращение женщины из девушки — это всегда таинство и волшебство, а в этом волшебной Мире и подавно.

Ракун, осторожно поглаживая поясницу возлюбленной, добрался до её попочки. Бабочки в животе девственницы неистовствовали, превратившись, кажется, в пчёл. Но пчёлы не жалили её, они выделяли любовный нектар, который стал просачиваться наружу её лона. Они прижимались верхними частями тел, стеснительность первого свидания не позволяла им полностью раствориться друг в друге. Но Мужчине очень хотелось попробовать вкус нектара любви... Он нежно провёл рукой по бедру своей Венеры и завершив любовный полуоборот, осторожно погрузил палец в трепещущее лоно девственницы. От этих прикосновений, испытанных ею впервые в жизни, она затрепетала. И чуть отстранившись взглянула в глаза того, кто вскоре станет её мужчиной.

Сильвия тут же заприметила, что Ракун был без одежды. Его тело ни борца, ни спортсмена, а скорее, худощавого молодого человека, не имело огромных мускулов и кубиков мышц. Он всегда был болезненным. «Вероятно, если бы выжил в моём Мире, таким бы и остался, — догадалась влюблённая, поэтому он стеснялся разоблачаться передо мной».

Конечно, она была права. Мужчина стеснялся своей худобы и нескладности. Ну и зря. Она любила его таким, каким он был. Её рука невольно опустилась вниз. Ей тоже захотелось попробовать любовного нектара своего мужчины. Нектар оказался чуть сладковатым. А возможно, ей показалось. Этот мир если и был волшебным, но не настолько, чтобы как-то менять привычное. «У меня же не выросли крылья за спиной, и я не стала краше, сердясь на свою маленькую грудь, — подумала она, — зато у меня красивые плечи и попа. А ноги... что ноги? Вобщем-то, довольно ничего. Заглядываются же на них мужчины в моём Мире».

Её глупые мысли были прерваны тем, что мужчина начал поглаживать её маленькие груди и нежно целовать и облизывать их и соски, венчавшие божественное творение. Будто молнии пронзили тело Сильви. Невольное «Ах!» вырвалось из глубин её тела. Она порывисто ухватила рукой то, чего бабочки или пчёлы, требовали погрузить внутрь себя, чтобы стать женщиной.

— Ты, правда, хочешь этого? — спросил Ракун.

— Вот глупый, конечно, же хочу. Для кого же я берегла себя, как не для тебя? — рассмеялась счастливая девственница.

Она ухватилась рукой за член мужчины уже без стеснения и направила его в свою пещеру страсти. «Будет,