Партизаны

Она жадно набросилась на него: тут же взяла в рот головку, и, помогая себе руками, сосала его. Иногда она отрывалась и облизывала его от основания и до кончика. Я попытался встать, но она резко опрокинула меня, после чего продолжала. Ее язык вытворял какие то безумные кульбиты, он то мог объять его полностью, то касался его слегка и чуть-чуть, и все это происходило в ее маленьком ротике. Я вспомнил корриду в Мадриде, такую страсть я видел и чувствовал только там. Я больше не мог терпеть, она понимала это.

Она расстегнула свою рубашку, обнажив наливную грудь с коричневыми сосками. Ее кожа была оливковой, пресс — накачанным, а тело слегка исхудавшим. Оседлав меня и поцеловав, она встала и сняла свои штаны, и только после этого распустила волосы. Ее волосы достигали прекрасной попы, обвивали тело. Она легко убрала их и начала медленно садиться на мой член. Ее лоно было заросшим густыми черными волосами. Когда мой член встретился с ее лоном, это было безумием: оно было очень мокрым и узким, я хотел эту женщину, как не хотели никого до нее. Как только вошла головка, Мария выдохнула и ее лоно сжало мой член. Затем она стала садиться ниже. По стволу моего члена текли ее соки, она тяжело дышала, ее грудь вздымалась, а соски на груди становились острыми. Она подняла лицо к уже звездному небу и закрыла глаза.

Как только она села на мой член полностью, сразу посмотрела на меня, пригнулась и начала облизывать мою щеку и целовать, медленно двигаясь тазом. Ее соки были обильны, а лоно гостеприимно, я входил в нее и чувствовал, что жив. А где-то звучали выстрелы. Она была сверху и двигалась все быстрее, начав громко стонать. Мы уже ничего не боялись. В этой скачке мы не рассчитывали оставаться в живых, главное — что будет сейчас.

Мой член все больше наполнялся кровью, а Мария не сбавляла темп. Ее лоно становилось все уже, она скакала на мне уже так быстро, как могла и уже почти кричала. Ее волосы, когда она наклонялась, падали на мое тело и приятно щекотали его. Я трогал ее за молодую и зрелую грудь, от этих прикосновений ее лоно сжималось еще сильнее. На пике наших диких скачек я почувствовал, что скоро кончу. Она тоже это почувствовала и прибавила темп. Она смотрела на меня, как бы играя со мной, как бы неся с собой некую тайну, которую я никогда не разгадаю. Раз. Два. Три. Я разрядился в ее лоно, она закричала. В момент моего оргазма ее лоно сжалось так сильно, что я был уверен — во мне не осталось более ничего.

И я, и Мария остались без сил. Несколько минут мы лежали и смотрели на черное испанское небо с белыми, ослепительными звездами. Я видел, как из ее лона вытекали капельки моего семени. Мы нежно целовались. Она трогала мою бороду.

— Что