Смешно вышло...

масла, всего, в общем, привезла. Классно! Сижу, отъедаюсь! Она пьет, я нет — а то вдруг? И действительно! Посуду не домыли — звонит Светка. Поехали, конечно, вместе. Ира нервничала — как будто самой рожать, ей богу! Я сам ее успокаивал, а то она бы с сестричками в справочном уже насмерть перегрызлась! Я хоть и бросивши был, пошел, купил сигареты, дал Ире. На удивление даже не подумала отказываться. В роддоме естественно, какое курение, на улице холодно, пошли в машину. Она сначала нервно курила, потом стала рассказывать про себя все. Как кого рожала, какие у нее с этим проблемы, просто не остановить. Причем все рассказывала! Что ни доктору, ни мужу ни священнику бы не доверила. И курила одну от другой. Потом замолкла. Не спохватилась, ничего, просто сказала — спрошу, как там Светка. Ох, легче б было самой еще одного родить! Пошли вместе. Никаких новостей. Сидим ждем... Уже под утро, точнее уже утром, в 05:40— Кто тут Орлов? — Я, говорю. — Мама-Орлова родила мальчика, 3800! Ира как взвизгнула! Бросилась мне на шею и на самом деле на этот раз поцеловала.

Я отвез ее домой, хотя она рвалась к нам, помогать с уборкой, стиркой. Я не пустил, сказал, что 2 ночи не спал, имею право отдохнуть! Днем съездил в роддом, передал цветы, махал руками, кричал на 3 этаж... классика! Дождался кормления, посмотрел на сына. И Ира тоже подъехала. Опять напрашивалась, я опять ее отшил, но она сказала, что утром приедет все равно, с инспекцией!

Оказалось, что уборки не так и много. Стирка на «Вятке» по тем годам — сплошное удовольствие!

С самого утра приехала Ира. Я спал еще. Вышел сонный, медлительный. А Она за последние 2 дня как ожила! И какой-то жадный блеск в глазах появился! Сейчас особенно! Ну, говорит, показывай! Я — Вот пеленки, вот подгузники, все глажено с двух сторон, вот простынки, тоже кипячено-глажено. Вот этот стол будет пеленальным, Вот полочка для причендалов, вот то вот се. Она так все кивает, одобряет, и сморит снизу вверх так, с таким вопросом, ну что, и это все. И такая она стала... женщина. Такая вдруг нерешительная, слабая, которая так любит свою дочь, которой так хочется снова рожать, сама еще очень красивая и молодая, что я просто удержался, чтобы ее не обнять и не поцеловать. Я все-таки женатый человек! Причем на ее дочери!

И я думаю, надо как то выходить из такого положения, да поделикатнее. А она спросила, а что там под кроватью? Я — Да чисто все! — А это что торчит? Ковер? — Не, ковры я все в кладовку запер! — Ну-ка достань, что это. Это был просто тапок. Я достал. Ира снова, — А где второй? Доставай! А то будет тут пыль собирать. Я встал на колени, полез под кровать, второго тапка там не было, стал вылезать, и ударился головой о ее ногу. Голую лодыжку, без носков без чулок, только