Крошка

могу. Ты же совсем не понимаешь. Я же уже не мальчик. — Он

попытался её оттолкнуть, но Маринка крепко держала свои позиции. Она, наконец, получает то о чем

мечтала уже столько лет, столько ночей. Её действия становились все смелей и смелей. Руки

исследовали его торс, губы плавно скользили по шее. Она все крепче прижималась к нему, и

чувствовала его эрекцию. Маринка посмотрела ему в глаза и победно улыбнулась. Она одержала

победу, и теперь всё будет по её правилам. Её рука спускалась все, ниже пока не нащупала

вздутие под ширинкой.

— Э нет, Крошка. Если ты этого хочешь, ты это получишь, но играть будем по моим правилам.

— Андрей поднял её на руки и отнес в спальню.

Маринка на мгновение испугалась, но быстро пришла в себя и помогала ему раздеваться, пока он

раздевал её. Она не могла оторвать взгляда от его лица, пытаясь прочитать на нём все чувства,

испытываемые им. Удивление, восхищение, страсть, все это перемешалось в его глазах, когда он

полностью раздел её. Потом пришла её очередь восхищаться. Тело Андрея было совершенно, она

рассматривала каждую частицу, постепенно опуская взгляд ниже, к самому главному. Его член уже

был в полной готовности, красивый, с гордо поднятой головкой. Марина не удержалась и потрогала

пальчиком головку, на которой уже выступила капелька влаги. Андрей вздрогнул и со стоном прижал

её к себе, страстно целуя в губы. Он ласкал всё её тело, молодую, упругую грудь, ловил языком

напряженные соски, целовал живот. Они упали на кровать, и она вся открылась перед ним. Он

сначала смотрел на её уже помокревшую киску, потом стал ласкать её пальцами и языком. Это было

даже больше чем в её мечтах и снах. Маринку затрясло от первого в жизни оргазма, и она закричала.

— Вот так то крошка. — Он усмехнулся. — Но ведь ты же знаешь, что это не всё? Что осталось

самое главное,

что будет ещё лучше?

Он лег между её ног, и начал осторожно и уверенно входить в неё. Маринка, чувствовала

неудобство, его член сильно растягивал её, и это не было таким уж приятным. Конечно, она знала,

что в первый раз это больно. Тут он резко зашел в неё на всю длину, порвав доказательства её

девственности. Марина не сдержала крика, но на этот раз это был крик боли. На глазах выступили

слёзы. Почему же ей ни кто не сказал, что это ТАК больно?

— Мариночка, солнышко, прости меня. — Андрей целовал её, полные слёз глаза. — Это было

неизбежно, кисонька моя, но, наверное, я сделал что-то не так. Ведь, знаешь, у меня ни когда не

было девственницы. Наверно надо было быть более аккуратным.

Постепенно она привыкала к новому ощущению. Приятным его нельзя было назвать, но все же

ей это чем-то нравилось. Она заёрзала под ним. Другого сигнала ему и не надо было, он начал

двигаться, сначала медленно, постепенно наращивая темп. Всё это было для неё новым, но Маринка

инстинктивно подхватывала темп и училась привыкать к новым ощущениям. Он был прав, становилось

всё лучше и лучше, тело начало конвульсивно сжиматься, в