Эротический этюд 23

рот рукой. Вместо собаки появилась забавная рожица и начала кивать, будто соглашалась с кем-то. Потом рожица тихонько сказала:

— Привет. Не спишь?

— Нет, — так же шепотом отозвалась Она.

— И мне не спится... — грустно сказала рожица, свесив нос.

— Почему? — прошептала она.

— Жалко засыпать, — серьезно сказал человечек. — Я так редко вижу твою маму.

— А ты что, знал ее раньше? — спросила Она.

— Да... — вздохнула рожица и исчезла. По простыне пролетела большая птица и скрылась. Потом вернулся человечек и снова вздохнул. — Я знаю ее уже много лет. И очень люблю...

— А почему вы так редко видитесь? — спросила Она, собираясь почему-то заплакать.

— Так получилось. Вернее, не получилось...

— Ты — мой папа? — спросила она, мечтая больше всего на свете, чтобы человечек ответил «да».

— Нет, — сказал человечек и снова надолго пропал. Она заплакала.

— А ты знал моего папу? — спросила она.

— Да... — ответил человечек откуда-то из-под одеяла. — Мы были большие друзья.

— А теперь? — спросила она.

— А теперь нет... — сказала рожица и снова вынырнула из-под одеяла. — А ты кого любишь?

— Мишку своего люблю. И ромашки. На них гадать здорово. И еще маму очень люблю.

— И я твою маму очень люблю... А хочешь, давай песни петь...

— А можно?

— Если тихонько, то можно.

— Давай...

... Это что, по-твоему, помада?! Это фломастер, а не помада! Ну-ка выбрось немедленно! Кому говорю, выбрось! Пойди к соседке, возьми нормальную. Ты слышишь или нет!... Слышит, слава Богу... Пошла к соседке. Та — старая актриса, умница, подберет ей что ни будь подходящее...

Наутро он ушел. Они увиделись снова только через десять лет на маминых похоронах. Это было сорок дней назад. Он стоял в стороне, и она его не узнала. Но потом он подошел, и голосом, который от которого она вздрогнула, спросил:

— Можно, я приду на девять и на сорок дней?

— Да, — ответила она.

Эти десять лет промчались, полные событий, но у каждого из нас есть то, с чем он просыпается и засыпает. Для нее это был Человечек и его Голос, возвращения которого она ждала все эти годы.

А после той ночи она будто проснулась и начала жить. Мальчишки перестали пугать ее, она быстро разобралась во всем хорошем и во всем плохом, чего стоит от них ждать. Она научилась целоваться, и не только. Она встала на ноги, хорошо училась, стала прекрасной подругой. Никто не узнал бы прошлую Золушку в этой цветущей уверенностью и здоровьем красавице. И только Плюшевый знал, как трудно девочке ждать возвращения своего волшебника.

И вот чудо вернулось. Как и подобает настоящему чуду, он не предало свою Золушку. Старая, как мир, истина — «Жди!» — очередной раз подтвердилась...

... Ну вот, совсем другое дело. Ей Богу, расцелую старушку за то, что она с тобой сделала! Вижу, что помадой дело не ограничилось... Два-три штриха — и все встало на свои места. Прекрасно! Теперь сиди и не дергайся, и, пожалуйста, не кури. Он этого не любит...

... На девять дней он