Лицо в шрамах

со спины. Я чувствовал как в меня упирается горячий и твёрдый член. И что самое интересное — мне было очень приятно. Я провел рукой по его ноге. Ощущение кожи, под которой чувствовались крепкие мускулы, меня завело. Я изогнул руку и погладил его ягодицы, сквозь тонкую ткань чувствовалось горячее тело. В это время Мишкина рука неуверенно шевельнулась и его пальцы скользнули по моей груди. Я подался назад, а он еще теснее прижал меня к себе. Мы оба не спали, но и не решались начать. Я понял, что если не начну первым — это никогда не случится.

Я развернулся и уткнулся лицом в его грудь, перед моими губами оказался небольшой коричневый сосок, отчетливо выделявшийся на светлой коже. Я коснулся его языком и услышал как Мишка застонал. Его член дернулся и уперся мне в живот. Мой язык скользил по его груди. Его руки ласкали мой затылок, взъерошили волосы на голове и, опустившись по шее, начали нежно гладить плечи. Я спускался все ниже и ниже, и вот губы коснулись через тонкую ткань плавок его члена. Мишка вздрогнул и, вдруг, отодвинулся.

— Саня, ты уверен, что тебе это нужно? — спросил он, — Я ведь урод. Утром ты даже взглянуть на меня не сможешь без отвращения.

Я остановился.

— Ты не урод, ты дурак! Если бы я этого не хотел, то ничего бы не было! А через месяц, после того как тебя починят, я не смогу пробиться через толпу мужиков и баб, которые будут тебя домогаться! Так что я свой шанс терять не хочу.

После секундной паузы, мы вдруг, абсолютно синхронно засмеялись. Минут пять мы не могли успокоиться, а когда замолчали, услышал как Мишка сказал:

— Нет, никакой очереди, а если и появится, то ты в ней будешь всегда первым! Ты и так первый. У меня никогда ничего не было с парнями, хоть я, наверное, всегда этого хотел.

Этот смех и его фраза смели последние недоговоренности между нами. Все стало легко и просто. Дикий запал прошел и нахлынула огромная нежность к этому несчастному парню. Да и он, признавшись, наконец, самому себе, стал намного нежнее.

Я повернулся к нему, он лежал так, что изуродованной части лица не было видно. Светло русые волосы, черные брови, длинные ресницы и огромные серые глаза — он был просто красавец. Я потянулся и поцеловал его в шею. Мишка обнял меня и мы, прижавшись друг к другу, замерли. Я не знаю сколько времени прошло, пять минут или год — это было не важно. Я почувствовал, как он осторожно коснулся моего члена, не решаясь запустить руку в плавки. Его голова опустилась вниз и губы прикоснулись к моей шее. Он не столько ласкал, сколько изучал мое тело. Медленно провел языком по ложбинке между ключицами, захватил губами сосок, как будто пробуя его на вкус, начал его посасывать. Его руки в это время то скользили по моей груди, то опускались