Целка и Цербер

брата. Потом вытащила из-под одеяла руку и неуверенно обхватила влажными пальчиками еще мягкий ствол, немного помяла.

— Прикольный, — вынесла вердикт сестрица, расплываясь в широчайшей улыбке. — Теплый такой, и на ощупь приятный.

— Поначалу так, — согласился Серега, чувствуя, что организм начинает потихоньку шевелиться от Зоськиных прикосновений, — а потом, если парень продолжает возбуждаться, к нему кровь приливает и он увеличивается, пока совсем не встанет и не затвердеет.

— Ой, а покажи, а? — загорелась Зоська. — Я в инете видела, но...

— А чё я тут тогда без штанов сижу, раз ты образованная такая?! — вспыхнул брательник.

— Ну, ты сравнил жопу с пальцем! — вскинулась сестрица. — То ж на компьютере, а здесь по-настоящему! — Она пристально взглянула на брата и вдруг спросила: — А ты сам, от чего возбуждаешься?

— Я?! — опешил Серега. — Ну... когда с девушкой целуюсь, или когда она меня гладит, трогает...

— То есть, если я тебя сейчас поцелую, он встанет? — уставилась Зоська. Сморщила нос, пожевала губу, что-то решая, потом села, развернувшись к нему лицом, положила ладошки на плечи и потянулась губами к его рту. Господи, прости!!!

Легонько чмокнув брата в губы, Зося осмелела. Девичьи руки обвились вокруг шеи, она снова приблизилась к нему, коснулась губ, обожгла дыханием, немного подразнила язычком. Как котенок лижется. Вроде чувствуется, что не в первый раз целует, но распробовать не успела, не умеет смаковать. Почему-то стало легче. Притянув сестру к себе, Сергей ответил на поцелуй, мягко отбирая инициативу. Вот так, пусть прочувствует, пусть насладится в безопасности его объятий. Зося пылала и плавилась как воск: раскрасневшаяся, с пеленой в глазах, льнула упругим телом к широкой груди брата. Прижал сильнее, перекатился, легко подмяв податливое тело. В паху так ломит, что не передать.

«Нельзя! Не с ней! Не смей и думать!»

Целует в ушко, шею, касается округлого плеча. Цепляя пальцем тонкую бретель ночнушки, тянет вниз.

— Ой, ты что?! — спохватилась Зоська, стыдливо прижимая ткань к груди и краснея как буряк. — Ты что — смотреть будешь?!!

— Здравствуйте, приплыли! — моргнул Серега. — Ты же на меня смотришь...

— И что? — возмутилась Зоська.

— Сама же попросила показать и научить, — начал раздражаться брательник.

— Вот и учи! — напыжилась сестрица, тараща зенки. — Только не подглядывай!

— Тьфу, напасть! — подорвался он и, как был, вылетел из комнаты.

Зоська прислушивалась, как брат, раздраженно сопя, мечется по квартире. Обиделся... вот сто пудов, обиделся, на ромашке не гадай. И что теперь? А ведь так хорошо начиналось. И целуется Серега офигенно, не то что ее приятели; внизу так защемило сладко, когда он ее языком ласкал, аж трусы намокли. А теперь — все?..

В зале скрипнула дверца старенького шифоньера, брат что-то бормотал, судя по интонации, определено матерное. Зоська улыбнулась: все-таки Серега классный... и красивый!

Через несколько минут брат вернулся, плюхнулся на кровать и вручил Зосе плотный черный шарф.

— Хрен с тобой, дура! На, вяжи, если хочешь продолжать!

Теперь, когда Сергей сидел с повязкой на глазах, ей уже не было необходимости прятаться от его испытующего