хороша. Я взял её наобум — первая, что была в длинном списке имён. Она сама предложила мне разделить с ней постель. Она не боялась моих укусов и была боли, что приносили ей мои объятия.
Я спал с ней каждую ночь, выплескивая, вымещая всю скопившуюся за долгое время энергию. Я просто трахал её и, конечно, ел.
Её кровь не была вкусна — ничем не отличалась от крови служанки. Я держал её только ради её тела. Ради того, что бы оно услужливо гасило то пламя, что всякий раз вспыхивало во мне, стоило лишь учуять сводящий меня с ума, аромат.
Я не хотел причинять этой боли Элизабет. Она была так юна и чиста, так благоуханно — волшебная, что я только стонал и с силой засаживал клыки в чужую плоть. Чужое тело билось в моих озверевших объятьях.
И вот однажды, самые мои большие страхи сбылись. Я услышал её плачь. Я почувствовал её запах рядом со своей спальней. Я пришёл сюда ненадолго, пресытившись невкусной крови, и на время, усмирив ревнивую плоть. Но стоило вдохнуть поглубже, как сытость стала — голодом. А только что испытанное удовлетворение — похотью. Я понял, что сдаюсь. Как в забвении, я развернулся и пошёл на запах. Как одержимый охотой зверь — вышел в коридор, чтобы обладать своей жертвой.
Это случится сегодня. Не надо даже загадывать. Сегодня она станет моей. Станет — без остатка, без шанса вернуться назад. Я выпью её досуха, я изнасилую её до мертва. Я заставлю этот запах покориться мне раз и навсегда.
Первое что я почувствовала, открыв глаза, была — боль. Она охватила меня с ног до головы и я выгнулась, не понимая, как такое вообще может быть. Мир расплескивался. Меня колотило, точнее, моё тело сотрясалось, а шея просто онемела. Я её не чувствовала. Как не чувствовала ног. Только ритмичная боль и ещё рычание. Я застонала. Толчки на время прекратились. Стало немного легче. А потом вернулась чувствительность к шее и ногам. Я с трудом сфокусировала взгляд и шевельнулась, понимая, что лежу на спине.
А на мне — как сгусток пламени — вампир. Его глаза красный как угли, лицо — подобно застывшей кровожадной маске, а обнажённое тело — леопарду, замершему только лишь для следующего броска. У меня не было сил даже удивляться. Я смогла только разомкнуть потрескавшиеся губы.
— Алекс...
Где-то в глубине его грудной клетки, родился рык.
— Ты убьешь меня?
Я почувствовала, как дрогнули его мышцы, ощутила как что-то горячее входит в меня, как по телу, кроме боли, разливается истома. Его руки скользнули по моей спине и властно прижали, отчего низ кольнуло, и его бедра вплотную коснулись моих.
Так вот как выглядит секс с вампиром. Страшный, исполненный боли, подчинения, рабства и скупости. Он ни разу не прикоснулся к моим губам. Ни разу не произнёс моего имени. Не сказал «люблю». Он сжимал до боли мои бедра, вгрызался жадными зубами в мою грудь, плечи, шею — всякий раз пуская кровь и тут же слизывая