Один на один

натирать её мазью. Чтоб лобок был натерт тоже, она уже сама с моёй помощью стала его брить. Мне честно это тоже доставляла массу удовольствия. Кокая девушка позариться на такого мужчину в возрасте. Только если за деньги. А тут такая красавица. Анюта действительна была просто загляденье. Когда спала опухлость с её лица, исчезли следы покусов насекомых, она предстала такой красавицей, которых я видел только на снимках. Каждый мужик, посчитал себе за благо натирать тело такой богини мазью. Мои руки плавно массировали самые потаенные и интимные места Анюты. Исследовали такие уголки её тела куда не добиралась не одна рука мужчины. Всё было сложено великолепно. Обычно после таких натираний я устремлялся в тайгу, очень сильно было возбуждение. Я не увлекаюсь рукоблудием, и обычно отхожу пробежав по лесу километров пять, Анюта почему то мгновенно засыпала, как только я кончал её массировать. Возвратясь из лесу, я ложился рядом с ней, подстелив под себя только хвою. Во один их дней пути мы набрели на сторожку. Весь покосившийся от времени, он походил скорее на избушку бабы-яги, чем на жилье. Но мы были рады и этому. Я убрал всё в доме и по быстрому стал приготавливать к столу. Надо ещё добавить, что Анюта совершенно не могла ни чего делать в походных условиях. Она не могла не зажечь костер, не могла очистить птицу, не могла даже следить за очагом. У неё всё время выкипало из котелка. И я скрипя сердце практически делал все сам. Вот и здесь в сторожке, Анюта сразу же уселась на лежанку, а мне предстояло натаскать дров. Которые я сперва наколол. Поставив котелок, и зная, что она упустит воду, дождался пока она закипит. Наш скудный ужин был однообразным, каша сдобренная иногда мясом птицы. Правда иногда я добавлял туда коренья, выкопанные на полянах, которые редко встречались в чащах. Вот и теперь я наварил каши сдобрив ей орешками и ягодами. Мясо я решил запечь в золе. Наконец накануне, я подстрелил глухаря. Ужин предстоял быть обильным. Рядом со сторожкой была небольшая пристройка, наверно прежний хозяин использовал её как баньку. Была она размером полтора на полтора, с небольшой печкой, топящейся по черному, и чугунком, на ней. Тело чесалось от пота, я решил устроить баню. Натаскал воды, затопил каменку, дело нескольких минут. Вот уже и вода закипела, вот уже и дурной дух из бани вышил, камни накалились как следует. Я взял за руку Анюту и повел в баню. Как маленькую я раздел её, сняв грязную одежду. Усадив её на полок, я разделся сам. Для неё всё было в диковину. Было видно, что она впервые в своей жизни видит баню по черному. Плеснул из ковшика на камни, и сразу же всё маленькое пространство баньки заволокло паром. Сквозь пелену пара, я видел белое тело девушки, сидевшая рядом, и полностью доверявшая мне во всем.