Риточка. Младшая сестренка

зажимаю ее, дерзко целую, дразню, а она сопротивляется, тогда я говорю ей, что она сама виновата, сама соблазнила меня и хотела этого не меньше. Будто я осматриваю ее тело, заставляю ее раздвинуть ноги и принимаюсь обрабатывать киску, готовя к члену. А потом трахаю, по-разному, насаживаю глубоко и с силой, и вот ей начинает нравиться, она движется мне навстречу, мы бешено трахаемся, забыв обо всем... Вобщем, фантазии мои обрели некую конкретность, я уже знал, чего хочу, как хочу, и самое главное — КОГО я хочу. Плана действий у меня все еще не было, я ждал удобного момента, и был уверен — рано или поздно он наступит.

Рита будто нарочно устраивала все так, чтобы я не мог расслабиться и забыть о своих пагубных фантазиях. То прижмется плотно ко мне, то в трусиках нагнется, якобы случайно, то дверь в ванной прикрыть забудет... Связь между нами стала еще более тесной, и теперь это секретничество, которым мы частенько занимались лежа у меня или у нее на кровати, носило все чаще сексуальный характер. Она расспрашивала о сексе, о том, как лучше предохраняться, что делать если вдруг забеременеет, и прочее. Один раз мы тоже вот так лежали рядом, между нами витало невысказанное желание, напряжение, от которого у меня гудело все тело, а у нее наверное все там помокрело. Эта молчаливая страсть мешала нам говорить, создавала некую неловкость, и в то же время окутывала легким уютным дурманом, в плену которого так приятно было валяться на кровати.

— Может, поласкушки? — спросила Рита, лениво поворачиваясь на бок, спиной ко мне. Под поласкушками она подразумевала стандартную процедуру, которую мы часто практиковали — я расчесывал ей волосы пальцами и гладил по спине, а она делала мне массаж и шерудила в волосах какой-то железной штукой, похожей на паука.

— Давай. — сразу согласился я. Все предрасполагало к приятным ощущениям, мы были расслаблены и в то же время достаточно подогреты. Я был уверен, что не только я подумываю о недостойном сейчас — она тоже.

Я принялся ее ласкать — стянул резинку с ее роскошных густых русых волос, осторожно распутал завитки на кончиках, и погрузил пальцы в мягкую шелковистую массу. Волосы она не красила, и они были скользкие, как шелк, и блестящие, как парча, хотя при этом пышные и чуть-чуть вились. Я тащился от ее волос, мне вообще нравилась естественность в девушках, это такая редкость теперь. Мои пальцы едва защипывали длинные прядки и скользили к кончикам вниз, от чего сестра вздрагивала и издавала тихие мурлыкающие звуки — я знал, что она от этого тащится. Я и раньше часто это делал, никогда не находя в этом занятии ничего эротичного или возбуждающего, но почему-то сейчас меня сильно распаляло все происходящее, может, потому что она так сладко постанывала, выгиналась от моих прикосновений. Поиграв с Риткиными волосами, я осторожно отбросил их на бок и перешел к ее спинке. Сначала просто