Любовь и секс Грифона Гоя

выше. Стал язычком играть с головкой. Потом забрал его ртом и начал двигать головой.

— Подожди.

Я тоже встал на пол, поставил на колени любовника, немного расставил ноги, и засунул член ему в рот. Мои руки ерошили ему волосы и игрались с ушами. Через некоторое время я начал держать его голову руками и двигать тазом. У него был самый нежный рот, мне казалось, что лучше его рта нет ничего на свете. Он был так послушен, так нежно держался моих ног. Я был в раю. Время забылось, а потом я полностью всунул пенис до горла и кончил. Я готов сделать всё, что угодно, ради него, пожертвовать всем, я готов защищать и благоговеть.

Мы уселись на полу у стенки и приходил в себя. Он обнял меня и положил голову на грудь. Мы молча просидели минуть пятнадцать. Потом я встал.

— Нам надо уходить.

Он поцеловал и, даже, прикусил сосок, потом обвёл языком вокруг и ...сказал:

— Ладно, идём.

Мы оделись и вышли, в коридоре никого. Вместе вразвалочку пошли...

Мы встречались довольно-таки часто. Иногда ночью шли в парк 80-тилетия ВЛКСМ и там, в захолустье на лавочке, любили друг друга. Иногда мы делали это у Днепра. А иногда, практически весь октябрь, переплывали на остров, и там совершенно нагие игрались, дурачились — нам было беззаботно и весело. Мы заходили в речку, и я имел его без смазки, без презерватива. Мы были дикие и счастливые. Это всё было по будням, а в выходные — с вечерней пятницы и до воскресного утра — мы проводили вместе. Это было возможно, поскольку на выходные все из его блока уезжали домой.

Я покупал пляшку сухого вина, он готовил ужин. Мы ели, пили и любили. За ночь я имел его от семи до девяти раз. Можно было разорится на презервативах. Саша меня возбуждал, он мне нравился. Были часы, когда он затемнял весь мир: я концентрировался на нём и познавал.

Но как бы я не был влюблён в Сашку, я никогда не забывал про математику и литературу. Просто всё время отдыха я тратил на Сашу. И действительно это был лучший отдых.

Так продолжалось пять месяцев. Пять месяцев страсти и секса. Это совсем не означает, что я хранил верность. Я спал с другими, пил с другими. Но намного реже, и это не давало такого удовольствия как с Сашей.

Постепенно, незаметно страсть мельчала. Мой любовник из полубога и идеала становился смертным человеком со своими недостатками и достижениями. Вскоре я проникся им полностью, и он перестал для меня быть загадкой, его душе оказалась исчерпаемой. В своей профессии посредственен, мало начитан. Очень любил слушать, как я рассказываю, и никогда не возражал, слепо верил всему, что я скажу. Эта покорность с одной стороны удобна и приятна; возможно он лучший любовник в мире. Весь этот сладостный сироп отравляла только одна мысль: психологически и интеллектуально мы не ровня. Наши отношения не могут перерасти в