Служба времени. Меловой период

вами бы ничего не случилось, — заметил он и протянул ей салфетки: — Вот, оботритесь, на вас осталась слизь от этого существа.

Девушка послушно взяла салфетки и принялась вытираться, повернувшись к нему спиной. Теперь Антон увидел хорошенькую кругленькую попку, такую, что у него перехватило дыхание и застучало в висках.



— Надо же, — стараясь держать себя в руках, мысленно усмехнулся он, — дурёха решила, что попку показывать приличнее...

Настя брезгливо отшвырнула липкие салфетки. Но Антон взял одну и провёл по ней анализатором.

— Чёрт! — воскликнул он и присвистнул.

Забыв о своей наготе, Настя опять повернулась к нему заплаканным личиком.

— Что? Что там? — встревоженно спросила она.

— Да... собственно... — пробормотал Антон и вдруг, нахмурившись, спросил: — Оно... не трогало вас за... Ну, вы понимаете, о чём я?

Видя, что Настя растерянно смотрит на него, разозлился и выпалил:

— Оно не проникало внутрь вас?

— Да как вы... Да что вы себе позволяете?! — девушка гневно сверкнула глазами и вновь отвернулась, вспомнив о наготе.



Она хотела натянуть трусики, но Антон перехватил её руку.

— Стойте! Не трогайте ни это, ни шорты!

— Вы издеваетесь?! Я что должна оставаться голой?! — возмутилась Настя.

— Да! — заорал Антон, — лучше голой! Состав этой слизи на девяносто девять процентов аналогичен составу человеческой спермы! — признался он.

— Ой-ёй! — Настя закрыла лицо ладошками. — Так оно... он что хотел меня... Что он хотел сделать?..

— Я не знаю, — Антон укорил себя, что признался ей, — во всяком случае, оно приползло на ваш запах... Я говорю о моче, — уточнил он на всякий случай.

Но Настя, казалось, не слушала его. Она опять всхлипывала, и её плечики вздрагивали.

Антон взял преобразователь и «создал» из её трусиков и шорт небольшой платок и плавочки.

— Вот, оденьтесь... курсант Ковалёва, — почему-то хриплым голосом сказал он.

Девушка, продолжая всхлипывать, быстро натянула трусики, а платок повязала, как парео, вокруг талии.

— Ну, вот, вы же хотели юбку, — Антон постарался пошутить, — вот и получили её.

Настя ничего не ответила, только обиженно сверкнула глазками.

День клонился к закату. Антон прикинул, что вернуться к капсуле и заночевать в ней они не успеют. Нужно было устраиваться на ночлег где-то здесь. Анастасия демонстративно не разговаривала с ним, обиженно надувая губки. Её личико пылало от гнева.

— Правда, я, наверное, слишком строг с ней, — подумал вдруг Сергеев неожиданно для самого себя, — бедный одуванчик столько натерпелся. Зачем я всё время ору на девчонку?... Она же не виновата, что попалась в щупальца этой гадине... Хм, и тварь эту можно понять: эта фигурка кого хочешь с ума сведёт...

— Анастасия, — позвал он, — мне кажется... Вы обижены на меня?

— Н-нет — она мотнула головкой, отчего кудри разлетелись во все стороны, как парашютики одуванчика. — Я... просто мне было очень страшно и... так противно... А вам я благодарна, — вдруг призналась она. — Вы же спасли меня от этого... насильника... Спасибо...

Она вдруг улыбнулась открыто, по-детски доверчиво.

— Хм, не говорите ерунды, — смутился Сергеев.

От её улыбки у него перехватило дыхание и стало как-то тепло в груди.