и, измяв простыню, сто раз перевернув подушку. Сон не желал идти к мне.
Утром проснулась поздно, день оказался пасмурным, на улице накрапывал дождь. Будить меня почему-то не стали, а поднос с завтраком стоял на тумбочке. Таблеток было совсем мало, только витамины. Родители также сегодня не зашли, хотя уже было часа два после полудня. Я почувствовала себя брошенной и никому не нужной. Есть не хотелось. Я оделась и отнесла поднос в столовую, поставив его в стойку, потом вернулась в палату. Гулять в такую погоду не хотелось и я снова обратилась к единственному другу — смартфону. С ним время летело незаметно, да и настроение как-то выравнивалось.
В пять вечера вдруг разом появились все. Варя пришла вместе с родителями. Они оживленно беседовали и были в приподнятом настроении.
— Привет, маленькая обезьянка — сказала Варя
— Угум — радостно кивнула я, забыв обо всем.
Сразу началась какая-то праздничная суматоха и сборы. Родители словно собирали меня в кругосветное путешествие на всю оставшуюся жизнь. Я чувствовала себя немного странно из за того, что еду с Варей, а не с родителями. Это было так необычно и совершенно выбивалось из моей картины мира.
Вместе мы вышли из палаты. Встречавшиеся врачи и медсестры, которых я знала приветствовали нас и провожали, напутствуя различными пожеланиями. Все это было очень мило и трогательно.
—... она у нас всегда плохо кушала... — подслушала я разговор мамы с Варей и вздохнула. Мама как всегда.
Мы же с папой шли чуть впереди, но не разговаривали. Папа вообще молчун, просто удивительно, как он познакомился с мамой.
— Пап, вы приедете в выходные? — спросила я
— Вот уж не знаю — отозвался он — Ты же помнишь, как твоя мать любит загородные поездки.
— Я попрошу Варю и мы заберем вас на машине — предположила я.
— Да не надо просить — сказал папа — Мы же не дети, чтобы нас забирать. Может и приедем. Ты звони, если что нужно будет.
— Пап, ну я просто буду звонить, ладно? — попросила я
— По этому вопросу с матерью будешь разговаривать — пригрозил папа, но мы оба знали, что он так шутит.
Пройдя через больничный двор, мы повернули на стоянку и подошли к угловатому черному чемодану, который назывался Кадиллак Эскалэйд. Как оказалось, это и была Варина машина.
Я поняла это уже после бесконечных объятий и даже слез. Родители, словно провожали меня на фронт, настолько бурным было прощание.
— Прыгай — сказала Варя, открыв передо мной переднюю пассажирскую дверь чемодана.
— Ого... — не смогла скрыть удивления я и с любопытством залезла в машину. Кресло было очень удобное, а внутри было непривычно, но комфортно и даже шикарно.
Варя плавно закрыла дверь с глухим звуком, который скорее ощущался, чем слышался и стало совсем тихо. Она же в машину садиться не спешила, разговаривая с моими родителями. О чем они говорили, я не слышала, но по итогам, моя мама ее обняла, а потом и папа, к моему удивлению. Он вообще не склонен к таким