девченками... кого... ? — офицера! Он жил с ними в одном вагончике. Я спросил, где его кровать, на что жена мне ответила, что он спит вот на той кровати. А где спят дети? С нами, каждый ребенок со своей мамой. Я вечером вывел жену из вагончика и начал психологическую атаку. Кстати, у моей жены был прекрасный белый купальник который почти начинал просвещаться после намокания. То есть в воду она заходила в обычном красивом и обтягивающем купальнике, а когда выходила из воды то у нее просвечивались сосочки и немного темноватые волосики на лобке, который она брила не до конца. Все мужики пляжа смотрели в этот момент на нее. Мне не нравился этот купальник из за его чрезмерной прозрачности после намокания, но другого у жены не было, она и так отдала за него пол стипендии. Короче, я видел как этот парень-офицер смотрел на нее, он ее буквально поедал глазами. Так вот, на протяжении психологической атаки я сказал жене, что понимаю зачем здесь находится этот парень. Она сначала отнекивалась, говорила что он трахает, но не ее, а ее подругу, но потом призналась, что она трахается с ним. Она потребовала от меня уехать домой и не устраивать никому разборок. Мы трахнулись ночью в той же комнате где все спали (спали ли?) и наутро я уехал домой.
Я уверен, что она дотрахивалась с тем парнем по полной программе. Затем она вернулась домой и сказала мне, что я ее достал со своей ревностью. Она даже сказала что уедет с тем парнем. Дело первый раз принимало совершенно другой оборот. Теперь она атаковала меня, а я оборонялся. Впервые я понял, что она может от меня уйти и я ее могу потерять. Все ее измены как то ушли на второй план и забылись на фоне предстоящего развода. Короче, через несколько дней мы перебесились и наша жизнь вроде бы вошла в прежнюю колею. Но все эти вещи нас немного изменили. В моем сознании моя жена уже не принадлежала мне безоговорочно. С одной стороны я начал терять счет мужикам, которые побывали в ее щелке и наверное в ротике, но с другой стороны я очень боялся потерять мою любимую и ненаглядную жену, мою красавицу, мать нашего ребенка. Я смирился с мыслью, что она у меня такой человек (блядью я ее не называл даже в мыслях!), я знал, что она не будет принадлежать только мне, то есть наверняка она не остановится на этом, но я и мысли не допускал развестись с ней. Более того, я был уверен, что следующий ее «загул» — это вопрос времени. Я начал примиряться с мыслью, что ее тело принадлежит не только мне и затем я даже поймал себя на мысли что меня немного заводит, когда я думаю о том, что ее трахает кто то посторонний, я представлял их голыми, их переплетённые