Октябрьская ночь

зрителей, что все мое тело с головы до пяток превратилось в трепещущую жаждущую животную плоть. Теперь все мои желания были сведены только к одному, я хотела, чтобы он поскорее овладел мною.

— Иди ко мне, — прошептала я Борису.

К этому времени он уже освободился от одежды и когда он встал с пуфика, я увидела, насколько он хорош. Борис, именно теперь в приглушенном свете горящих на стене светильников, был похож на великана, с большими могучими плечами, гладким почти идеальным животом, с выбритым лобком и огромным членом. Увидев его член во всей красе, я в первый момент испугалась его размеров, он раза в полтора был больше чем у моего мужа в длину и также несколько крупнее в толщину. И этого исполина предстояло принять моей бедной девочке.

Борис видимо успел прочитать испуг на моем лице, и, склоняясь надо мной, улыбнувшись тихо произнес:

— Не переживай за свою пизденочку, я выебу тебя нежно.

Борис впервые использовал в своей речи ненормативную лексику, что было совсем неожиданно для меня, но я восприняла его слова больше, как ласку.

Я не нашлась, чтобы что-то сказать ему в ответ и лишь молча кивнула.

Но Борис продолжил:

— Тебе нравится мой хуй?

Ему явно заводила и возбуждала нецензурная речь.

— Да, — на этот раз я ответила ему.

— Скажи это сама, я хочу услышать, как ты это говоришь, — продолжил он, нависнув надо мной и поглаживая мою грудь.

— Мне нравится твой хуй! — едва ли не по слогам, проговорила я.

— Умница, моя послушная девочка, сейчас я буду ебать тебя так, как до меня тебя еще никто не ебал!

Что я могла почувствовать после этих слов. Волнение, возбуждение, любопытство, желание открыть для себя новую страницу в сексе, и желание отдать себя.

Борис накрыл меня сверху своим телом, его член безошибочно лег на мое влажное трепещущее лоно. Его большая налитая, будто свинцом головка, как бур, раздвинув мои половые губы, вошла в мою глубину, и член как поршень стал медленно, но уверенно проникать в меня.

Я глубоко дышала и пыталась привыкнуть к его размерам. Моя пизденочка, как ласково называл ее Борис, сладко ныла, но тянулась, постепенно привыкая к его размерам. Ощущения заполненности были необыкновенными, неописуемыми, я действительно ничего подобного не испытывала ранее. От каждого его толчка в глубину и проникновения все дальше и больше, я теряла связь с реальностью, у меня все больше и больше кружилась голова, я уже не слышала, что мой любовник мне говорил, и что вообще происходило со мной.

Иногда останавливаясь, он давал мне короткие минуты передышки. И тогда я постепенно приходила в себя, открывала свои счастливые от секса глаза, глядела ими на владевшего мною любовника, ловила любимый взгляд моего мужа, единственного зрителя, место которого в эту ночь было в партере. А сценой нашего любовного спектакля была постель со мной и любовником. Я уже не знала теперь, кто играл в нем свою главную роль. Если в самом