Ноги

не было. А может, так оно и было. Недлинная клетчатая рубаха едва доходила до середины бедер, глянув на которые я сразу вспомнил ноги сестры, где так же длина гармонировала с полнотой, создавая неотразимое впечатление.

— Итак, ты сказал «все» — произнесла Марина, поднося бокал к губам, на которых играла хитрая улыбка. Я почуял неладное, но отступать было поздно.

— Ну, в пределах разумного, конечно.

— Естественно, с крыши прыгать не заставлю.

— А что заставишь?

Она некоторое время молчала, глядя на бокал, потом тихо произнесла:

— Знаешь, мне всегда было интересно, как это — иметь раба. — И вонзив в меня глаза, она твердо сказала: — Ты будешь моим рабом.

Когда она произнесла «раба», я почувствовал вдруг пустоту в груди, будто что-то сорвалось от внезапного волнения. А когда прозвучало «рабом», я ощутил неизбежность, не подлежащую обжалованию. Впрочем, когда первая волна схлынула, все стало гораздо легче для восприятия. Взгляд Марины обрел прежнюю мягкость.

— Ты согласен?

Какое-то время я собирался с мыслями и молчал.

— Ты сказал — «все» — напомнила она.

— Я помню, подожди. —

Я — раб. Она может сделать со мной что захочет. Захочет — высечет, захочет — изнасилует в зад или продаст... кошмар... а захочет — использует как коврик для ног... Так... это уже интересно. Былые фантазии возродились и тут же померкли перед перспективой лечь под настоящие живые девичьи ноги, которые вот прямо тут, передо мной, надо только сказать «да». Ей-богу, я чуть с ума не сошел: с одной стороны воплощение желаний, а сдругой — болезненное рабство... Что делать? Впрочем, если неизбежность не подледит обжалованию, то возможны поправки.

— При условии, — сказал я. — Никакой боли, никаких золотых дождей и прочей ерунды.

Марина залилась веселым смехом:

— Хорошо, пусть будет так. В общем-то, я и не подразумевала ничего подобного. Просто столько об этом читала, что интересно самой почувствовать под ногами живую подстилку.

И кто сказал, что жизнь — проза и не бывает сном? Весь следующий год я провел под ее ногами. Ей доставляло огромное удовольствие, поставив ноги мне на лицо, читать книгу или смотреть тв или играть, заставляя меня ловить ртом ее пальчики, как кошка ловит бантик, или в задумчивости двигать стопой, потирая пяточкой по лицу, но чаще я делал массаж ног. Кожа ступней у Марины была мягкая, шелковистая, безо всяких намеков на мозоли, мне достовляло большое удовольствие ласкать их. Постепенно я научился делать это достаточно профессионально, что моя госпожа испытывала сексуальное удовлетворение. И так целый год...