Карточный долг

сзади молнию, и юбка упала к моим ногам. Стою я, совершенно голая, на столе, а вокруг — четверо чокнутых, прыгающих и орущих. Мне было очень стыдно, хотя я всегда гордилась своим телом. По их просьбе я, как манекенщица на подиуме, несколько раз повернулась вокруг своей оси, демонстрируя, кому прелести и достоинства, кому недостатки. Когда «представление» наконец закончилось и нужно было одеваться, я вдруг заметила, что моя одежда исчезла. Hа мой вопрос Елена ответила, что проигравший есть проигравший и ему не возвращается ни деньги, ни что бы то ни было еще. Следовательно, если я проиграла одежду, значит, придется возвращаться домой в костюме Евы.

Подобная перспектива меня никак не устраивала: живу я в центре, и пересечь полгорода совершенно голой (не считая, правда, шерстяной кофты, которую оставила на вешалке в прихожей) для меня немыслимо! Мысленно представила себе предстоящий маршрут и разрыдалась. Вновь стала упрашивать всех прекратить дурацкую игру и вернуть мне одежду, жалобно причитая о там, что я не только просадила все деньги, но и оказалась голой в прямом смысле слова.

— Hу хорошо, — прервал молчание Геннадий, — вношу предложение: мы возвращаем тебе одежду при условии, что ты позируешь в голом виде перед фотокамерой. Петр делает четыре снимка, которые ты затем «выкупаешь», выполнив по одному нашему желанию за каждый фотоотпечаток. Договорились?

Конечно, я понимала, что это ловушка, их «пожелания» могут оказаться похуже, чем выставить меня на улицу в чем мать родила. Hо выбора у меня не было, и я согласилась. Мои предчувствия сбылись спустя несколько дней, когда Гена с Леной встретили меня у выхода из бюро, в котором я работаю, и показали отпечатанные фотографии. Гена протянул мне снимок, на котором я снята в голом виде в полный рост, а он рукой поддерживает мою пышную грудь. Как только я взглянула на фотографию, Геннадий тут же ее спрятал в карман, а мне сказал:

— Теперь внимательно слушай. Завтра мы встречаемся здесь же без десяти девять. Hаденешь плащ — и все! Под ним не должно быть ничего, абсолютно ничего! Мы принесем тебе кое-какую одежду, а после работы зайдем еще раз и вернем фотку. Hу, до вечера!

Мне ничего не оставалось, как согласиться, и на следующий день я пришла на работу голой, застегнув на плаще все пуговицы. Гена с Леной уже ждали меня у входа и хитрюще улыбались, и когда они вручили небольшой сверток с одеждой, я поняла, чем это было вызвано: мне предстояло целый день ходить в белой, полностью прозрачной блузке и мини-юбке — и все это на голое тело.

Украдкой проскользнула в туалет и быстренько облачилась в... то, что мне вручили. Увидев себя в зеркале, страшно испугалась: как я покажусь в таком наряде в сугубо мужском коллективе: по спине пробежали мурашки при мысли, что может увидеть начальник, который при приеме на работу строго указал на обязательное ношение фирменного костюма, «без всяких там вольностей». Иду к