просьбу, я весь, мгновенно вспотев от напряжения и боясь доставить жене боль, попробовал протиснуть член дальше. Но он постоянно упирался в преграду, вызывая стон у жены.
— Милый давай я попробую сама.
Ирина положила руки мне на зад и осторожно, очень медленно, контролируя свою боль, начала давить его на себя. Неожиданно я почувствовал, как мешавшая мне внутри преграда стала раздаваться в стороны. А член протискивается сквозь нее внутрь. Ирина только слегка стонала, сжимая губы. На лбу у нее вступила испарина. Слышалось слабое:
— Ммм... мм... ммм...
Наконец, разрываясь целка скользнула вдоль всего члена, и он провалился по самые яйца в «красавицу». От неожиданности мы оба остановились. Я попытался двинуть его назад и снова вперед, но Ирина остановила, попросив:
— Сережа, дай немного передохну.
Через минуту.
— Сережа, ну что-же ты...
Я начал вгонять член в жену сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Сначала Ира закусывала губы, но по мере ускорения моих движений, ее лицо стало расслабляться. Вдруг мышцы ее «красавицы» сжали мой член с такой силой, что я ощутил небольшую боль.
— Серенький сильнее, сильнее... милый... ну сильнее...
Ирина неожиданно стала кусать меня за плечо — она кончала, часто целуя меня:
— Серенький, Серенький мне никогда так не было хорошо... никогда... милый... любимый...
С этими словами мой член взорвался, выстрелив в нее, все, что я накопил за месяцы дружбы и любви с ней.
Лишь только тот, кому посчастливилось самому «раскупорить» любимую женщину, поймет, сколько гордости доставили мне эти слова супруги. В медовый месяц оргазм она испытывала по нескольку раз в день. Я спросил жену:
— Ириш, ты будешь меня любить всегда?
— Да Серенький только тебя. Я буду тебе верной женой, самой верной...
... И вот сейчас я верчу в руках пачку презервативов. Вот так верная жена. А почему нет? Разве я сам был всегда ей верен? Как не тяжко было на сердце, решил забыть о находке — сам частично виноват, не надо было жену оставлять так долго одну. Вернул пачку на место.
... К вечеру она исчезла.