Дурочка на чёртовой карусели. Часть 5

Отчего же? — Потому что ты дурочка. — Зачем же ты живешь с дурочкой? Почему я? Не лучше ли найти себе умную женщину и... — Заладила! Надоела! На сцене поговори — пусть дураки слушают. Я нашел себе сладкую... сейчас попробую... ну-ка, лежи — не дергайся! Нет, приподнимись, вот так, да!

Приподняв бедра в упоре на плечи, Лиза закрыла глаза и крепко закусила руку. Насмешливо глядя на её мученическое лицо, он погладил её ляжки и погрузил пальцы меж бледных приоткрытых складочек. Растянув их и вывернув наружу розовое преддверие, нарочно, не торопясь, короткими касаниями вытянутого языка начал размеренное, долгое действо. По его словам, он делал из неё «настоящую женщину», устав от её отказов и криков при оральных ласках. В такие минуты Лиза все сильнее укреплялась в мыслях уйти. Дернув её ноги вверх и держа на весу, мужчина, почти не отрываясь, обводил ловкий язык вокруг клитора, временами нажимая на мягкий конус и вминая его вглубь. Она не стонала, зная, что он не любит этого в середине процесса и, примерно научившись определять окончание его, ждала, впившись зубами в запястье. Самые острые ощущения внизу уже улеглись и, тесно вжавшись ей меж ляжек, он втянул в рот торчащий твердый бугорок, темпераментно с шумом посасывая его, покусывая, полизывая. Просунув палец в отверстие, радостно возвестив «потекла... кончаешь!», он выпустил липкую плоть изо рта и, опустив её на кровать, растолкал её согнутые ноги и запустил в хлюпающее отверстие руку. Большим пальцем прижал вспухший мокрый клитор и заработал неумолимой рукой, как поршнем. Девушка издала протяжный стон, как точно рассчитанный, так и чересчур долго сдерживаемый. Остановив на утомленной любовнице снисходительный взгляд, скороговоркой бросив «Не больно? Вот и тебе нравится!», совершил несколько последних глубоких погружений и, ущипнув её за клитор, вынул руку. Сев на её ногу и забросив другую себе на плечо, нанизал на сухой пенис увлажнённое отверстие и, привстав и обняв её за колено, вонзился в неё.

После лег ей на плечо и устало спросил: — Отпустило? Взглянул в её мокрое лицо, вытер ей слезы и взял за запястье: — Искусала? Придется браслет покупать. Сколько их уже? — и они засмеялись: она — принужденно, он — весело. Поездка подходила к концу.

Хитрость

Вернулись оба в настроении: и расслабились отлично, и август наступил, и о поездке с Игорем стоило задуматься. Ласково и умиротворённо встречала она его вечерами, сама готовила его любимые блюда, никак не реагировала на его раздражение бизнесом, расспрашивала о нем и выслушивала в ответ, что работа его — собачья, не чета её, клоунской. Они немного спорили, сравнивая профессии друг друга; он вышучивал её умение готовить, не в её пользу, хуже домработницы (сама она считала, что готовит неплохо — умела с детства). Иногда, если он был в духе, ехали в город развлечься, посещая ночные клубы или кино. В выходные были на пляже, он учил её нырять с разбега, с берега.

Изредка она встречалась с подругами, городскими или не