Новогодняя сказка. Часть 1

в гордом одиночестве.

— Ну вот и всё, — сказал я Кате, — мы славно поработали и славно встретим Новый год.

— Тебе-то хорошо, — сердито сказала она, — а у меня в холодильнике шаром покати: Опять одна водка будет и на закуску селёдка: Как обычно напьются все сегодня, а утром не будут помнить кто кого трахнул: Так на прошлый

Новый год моя подруга залетела неизвестно от кого. Кто-то ею хорошо попользовался, пока она спала:

— Да ты же сама отказалась, — сказал я, — а так бы встречала праздник при деньгах.

— А сколько? — деловито спросила она.

— Двадцать пять: — робко сказал я.

— Ну это ещё куда не шло: — вдруг сказала Катя, — если ещё хотите, то можно:

— А где?

— А тут есть чердак?

Мы поднялись на самый последний этаж. Он был не жилой. Здесь жители ближайших этажей хранили всякую дрянь — старые лыжи, санки, стол без одной ноги, стулья без сидений и ящики непонятно с чем. Свет там не горел, и лишь тусклый лучик с предыдущего этажа не давал наступить полной темноте.

Я посмотрел на неё. Катя смотрела на меня в упор. Я снял бороду и несмело её поцеловал, а она мне ответила. От неё пахло дешевой советской косметикой, пудрой. Я почувствовал на губах вкус её помады и привкус никотина от сигарет "Опал», которые она курила.

— Ну как будем: сзади? — спросила она несмело, — я в юбке, так что можно:

Наверное в самом страшном похмельном сне никому не могла бы привидеться такая утопия — Дед Мороз, который трахает снегурочку в подъезде дома!

Однако да, это было! Картина новогоднего абсурда наяву!

Я снял с неё шубу и сложил на ящики. Катя крепко упёрлась руками в стену. Я задрал её юбочку вверх, приспустил вниз колготки вместе с трусиками, которые были заштопаны в нескольких местах. Её попка была узкой и почти не выпуклой, как у мальчишки, но тем не менее вполне апетитной. Я достал член и приставил к ней. Катя застонала, а я нащупал рукой заветной дырочку и вошёл внутрь.

— Осторожней! — попросила она, — я не привыкла так сразу!

По телу прокатилась сладкая истома: Я стал делать поступательные движения. Мой дружок расправился внутри неё, стал крепким и горячим. Катя молча терпела его в себе, на её лице было сосредоточенное выражение, будто она что-то пытается вспомнить. Мне было приятно, но уж больно непривычно. Подъезд: Эхо: Снизу постоянно доносились чьи-то голоса: Кончить всё не получалось. Катины сапоги скользили по полу, выложенному жёлтой сортирной плиткой. От частых толчков член часто выскакивал, попадая не туда.

— Всё у меня попа замерзла! — вдруг сердито сказала Катя, — давай в рот?

— Давай, — сразу согласился я, уже слабо веря, что из этого вообще что-то получится. Она резво натянула трусики обратно, потом расправила колготки и опустила юбочку; поспешно влезла в свою шубку.

— До чего же холодно! — стучала она зубами, — ну ладно, давай по быстрому:

Она села передо мной на корточки и взяла в руку мой