Игра в пытки

мог подумать, что обычная прищепка может причинить такую боль? Вытерпел я и прищепку на левом соске, с трудом сдерживаясь чтобы не вскрикнуть, только содрогаясь всем телом и стараясь сбросить зажимы. Но когда Вова вдоволь налюбовавшись этим зрелищем, схватил прищепки со стиснутыми в них моими сосками пальцами и стал оттягивать их, выкручивая я не сдерживаясь сильно и громко застонал. Когда он выпустил прищепки из пальцев и подошел чтобы взять полную рюмку я отдышавшись сквозь зубы попросил:

— Очень больно! — Давай снимай скореее! — Дай передохнуть!

Он же не обращая внимание на мою просьбу любовался как я страдаю, наверное минут пять, отхлёбывая из рюмки и слегка похлопывая ладонями по прищепкам на моей груди. Потом подошёл и резким движением разжал поочерёдно каждую прищепку и снял их, вызвав этим всплески сильной и острой боли.

Я облегчённо перевёл дыхание, подумал про себя, что мне доставляет наслаждение даже не прикосновение к моим соскам, сколько вид возбудившегося от их истязания Володьки и спросил:

— Тебе нравиться меня мучить?

— Удовольствие-то получаешь от этого?

Он восторженно ответил:

— Конечно! — Ещё какое!

От такого ответа я в общем-то снова подзавёлся, и мы усложнили процесс пытки. Не знаю экспериментировал ли он сам с собой подобно мне. Не спрашивал. Поэтому что-то предлагал проделать с собой я. Что-то он. Короче на равных. Следующим этапом было подвешивание на моих сосках грузов.

Ими были блины от гантелей. Они плоские. Каждый по 500 грамм. Для таких целей очень удобные!!!

Да, не зря их продают в спорттоварах... И я не зря купил их в своё время! Вова взял суровые нитки. Отрезал нужную длину. И стал завязывать мне нитки поочерёдно на каждом соске. Тут проявились индивидуальные человеческие особенности. Я когда сам себе привязывал, затягивал нитки постепенно. Приучал соски к боли. А он связал узел, накинул на сосок и с силой резко стянул! Это совсем не то, когда осторожненько сам себе медленно затягиваешь.

Я вскрикнул, сказал ему как надо делать правильно, а он удовлетворённо отмахнулся и то же, только ещё сильнее, проделал со вторым соском! Я стоял с привязанными к стенке руками и сопротивляться не мог.

— Тут и чувствуешь разницу, когда сам себе делаешь больно, а когда боль причиняет кто-то другой. Даже если это происходит по взаимному соглашению и ты знаешь, что никакого серьёзного вреда тебе не причинят.

Потом Вова привязал поочерёдно к каждой нитке по одному гантельному блину, медленно опустил их, несильно натягивая нитки, и... выпустил из рук...

Боль была резкой и очень сильной! Мои соски под тяжестью грузов сразу оттянулись и побагровели.

Нитки впились в тело. А у меня почему-то мелькнула мысль: — интересно а как я выгляжу со стороны?

С поднятыми над головой и привязанными к спортивной стенке руками, с оттянутыми вниз набухшими сосками, со страдальческим выражением на лице... Приятеля мой вид видимо очень возбудил! Вова переступил с ноги на ногу, проговорил, что член у него стал твёрдый как камень, и оглядев