Наташа достаточно долго пыталась меня дозваться, а я был просто без чувств. Казалось, что из меня выйдет вся жидкость.
Когда я очухался, она уже снова мылась за шторкой. Как мне было стыдно за все произошедшее и как погано на душе — и сказать трудно. Явление временное, но мне в тот момент захотелось поскорей уйти из кладовки, даже не смыв семя с зеркала. Пока она мылась, я приголовил ей постель, нашел потерявшийся пульт от телевизора и сделал травяной чай.
Сюрпризом для меня было, что Ната, будто бы совсем меня не стесняясь, вышла из ванной в одном нижнем белье — т. е. в своих черных трусиках и белом бюстгалтере, едва справляющемся с задачей поддерживать тяжелый бюст.
— Ой, я думала, что ты уже спишь, — хихикнув сказала она. — Ну, что ты там не видел, правда же?
Это точно — подумал я и мой гаучо снова стал поигрывать в трусах. Вертя булочками, тетя Наташа прошла в комнату и, поблагодарив меня за постеленную кровать, бухнулась в нее, даже не обратив внимание на чашку чая.
— Выключишь светик? — спросила она. Я, конечно, выключил, почувствовав в этот миг какую-то с ней необыкновенную близость. Будто я ее муж, и мы прожили много лет душа в душу. Хотел бы я себе такую жену, да кто бы дал. Мне так захотелось заняться с ней соитием в тот момент и было такое ощущение, что она бы не отказала. Хотя, наверно, я не зря сдержался.
Утром она ушла и в следующий раз мы встретились с ней только через три месяца. Но это уже другая история.