Дембель

Людмилой, так зовут эту девушку, усердно занимались скоростным сексом.

Я чувствовал себя предателем по отношению к Людмиле Васильевне,... как я продолжал называть ее, чтобы не путать с другой, более молодой Людмилой. Поэтому в свой очередной приход к бабушке, я выпросил у нее ключ от нашей квартиры, объяснив, что хочу убрать накопившуюся за несколько месяцев пыль.

Пыли было не так уж много, наверное, потому, что мы все же жили на пятом этаже. Поэтому за час я навел в ней лоск, до блеска отмыв пол.

Утром я проснулся от стука в окно и не веря своим глазам, даже потер их. За окном улыбаясь стояла маленькая курносая девчонка в светлой клетчатой рубашке и приподняв в руке синее пластмассовое ведерко, видимо просила набрать воды.

— Черт! И на пятом этаже смогли достать! Хмуро подумал я, и открыв окно взял пигалицу под мышки и втащил в квартиру.

Оправив как ни в чем не бывало на себе рубашку, она коротко спросила: — Ты спал?

Я молча кивнул головой. Она красноречивым жестом показала на свои маленькие часики, показывающие пятнадцать минут первого.

— Ну, ты и засоня. Где у тебя можно набрать воды?

— Как и у всех, — в ванной.

— А у нас обеденный перерыв, — звонко прозвучал ее голосок из ванной.

Пока она набирала в ведро воду, я быстро собрал на стол. Отобрав у нее ведро с водой, я шлепком отправил пигалицу назад в ванную: — иди мой руки, сейчас будем обедать.

— Ой как здорово, — вновь прозвенел ее голосок, — если бы не ты, мне пришлось бы терпеть до вечера, денег нет, а до общаги ехать далеко, не успею.

С любопытством, оглядываясь вокруг, она прошла на кухню и села за стол.

Чирикая как воробей и непрерывно вертя круглой мордашкой, она быстро ела не замечая, что глотает. Он быстро повеселел от этой щебетуньи.

— Ты ешь, ешь, — ласково усмехаясь, посоветовал я. — Иначе ты так и не вырастешь. Навсегда останешься такой же маленькой и тощенькой.

— Это я тощенькая?! Возмутилась она. И мгновенно вскочив, быстро расстегнула и распахнула перед ним полы своей рубашки.

Тело девушки было тоненьким, но не от худобы, а просто миниатюрным. Спереди трогательно выступали две маленькие, торчащие в разные стороны грудки. Ручки и плечики девушки, изящно круглились, и были настолько миниатюрными, что вызывали у меня умиление. Изяществом и миниатюрностью она была очень похожа на статуэтку.

Забывшись я сгреб девушку и нежно прижал ее к своей груди. От неожиданности она опешила и ударив меня раза два своим маленьким кулачком по груди, она поняла бесполезность своих движений.

Я нежно поцеловал ее плечики в распахнутой ею самой рубашке и ощутив охватившую ее истому, девушка затихла на моих руках.

Мои губы нежно касались ее тонкого тела, вызывали у нее дрожь. Глаза девушки подернуло туманом. Она бессильно положила свою головку на мое плечо. Склонившись над ее головкой, я стал медленно целовать ее малиновые сжатые губки, маленький курносый носик, аккуратные крохотные ушки, округлую