Веселая ферма

Часть 1. Обгаженный

— Давай, родненький, давай еще, миленький! Еще раз. Двести сороковый! Ну же!.

— Ну куда уже?! — напряженно дыша в ухо Стелле Давыдовне, взволнованно прошептал Василий Юрьевич. — Видишь, он уже не сжимается. Он чувствует, когда уже всё.

— А если, снять этот проклятый гандон, и попробовать рукой? — не унималась Стелла Давыдовна, женщина весьма аппетитного вида и выглядевшая в свои сорок пять на все пятьдесят.

— Ну попробуй! Можешь язычком даже чуть лизнуть, а потом рукой наяривать, — не возражал Василий. Пятидесятилетние ему нравились даже больше сорокалетних.

— В пятьдесят, женщина в самом соку, самое тО, — многозначительно говорил он собеседнику.

— Может, снимешь ты! — с надеждой в глазах спросила Стела Давыдовна.

— Стела, не наглей. Сама, сама, — возмутился баловень женского коллектива.

В прямые обязанности пятидесятисемилетнего оператора машинного доения Василия Юрьевича Югославского входило только включение и ремонт доильных аппаратов. Ремонт оборудования и инструмента на молочной ферме. Несмотря на то, что его зарплата также напрямую зависела от надоев, загружать лишней работой себя он не хотел. Поэтому невыполнение плана коровой Снежкой, тянувшее все показатели фермы вниз, било по карману конкретно и его.

— Какого ей надо еще, чтоб Снежка раздоилась? Может, ей нужно вдуть? Может, к быку сводить пару раз, — размышлял далекий от зоофильского разврата Василий.

— Давай, Стела, нагибайся, не боись, — озорно блеснул глазами Юрьевич.

Стела прекрасно знала, какого действия можно было ожидать от зрелого мужчины... Хорошо если просто погладит шершавой рукой по трусам между ног, а ведь девяносто процентов, что засунет свою крепкую руку и попробуй выкрутись. Вон некоторым девчатам умудрялся в подобных случаях и в попу вставлять, Так что приседая возле вымени коровы, доярки всегда оглядывались.

Сейчас же Юрьич сидел на корточках рядом, и Стела волновалась двойственно. С одной стороны, хорошо бы если б его узловатый палец попал в горячую плоть между губок щели, пока она протягивала руки к вымени Снежки и Василий Юрьевич довел бы до быстрого оргазма. Но с другой стороны, она боялась пукнуть. Ладно уже если пукнет. После выпитого на завтрак молока, ей вдруг захотелось огурчика. Не удержалась — съела самую малость. В желудке давно переурчало, а вот кишечник урчать только начинал. Теперь страшно, что может очень неприятно удивить Василия, особенно в случае, если ему захочется сбить целку попы.

— Только отойди, — строго попросила Стела.

— Что так? — удивленно вскинул брови Василий Юрьевич. — Неужто начала стесняться?

Он посчитал неприличным напомнить Стелле, каким способом она его вчера разбудила в раздевалке, после обеденного отдыха. За это его умение умалчивать, женщины его тоже любили.

Вот что бы ни случалось — Юрьевич не расскажет под пытками. Это они уже сами выхвалялись друг перед дружкой о его проказах, но никто точно не знал, где кончалась правда и где начинался вымысел рассказчицы.

Еще одно хорошее качество уважали доярки у Василия Юрьевича. Он никогда не путал имен, когда трахался. Что удивительно, со школы не мог запомнить ни стиха, ни даты, ни формулы, но