Учительница первая моя

попку значит можно?

— Ну да, вон у вас какая попка большая, от вас же не убудет.

— Не убудет, не убудет, так ты точно не хочешь никакого другого желания?

— Нет, только попку хочу.

— Ладно, давай, только быстренько, что бы никто не увидел.

Она повернулась ко мне спиной и слегка прогнулась в талии, упершись руками в учительский стол.

— Ну, знаете, так не пойдет. Я вашу попку потрогать хочу, а не юбку. Смотрите, какая у вас ткань плотная, так ведь и не почувствуешь ничего.

— Мне может быть еще и трусы снять перед тобой? — в ее голосе первый раз послышались строгие нотки — мало того, что почти раком перед тобой стала, так еще и раздеваться?

— Трусики не нужно, но юбку снимите, ну сами посудите, ткань ведь плотная, ничего не чувствуется...

— Не чувствуется ему, но смотри мне, потрогаешь и все? Уяснил?

— Уяснил.

Она выровнялась и, прогнувшись уже в другую сторону, стала нащупывать замок на юбке. Ухнула молния, и в открывшемся маленьком треугольнике показался клочок красной ткани.

— Красные трусики!

— Что, нравится тебе? — довольным голосом, проговорила она, стаскивая с себя юбку.

Делать это приходилось резкими движениями, потому как попка была действительно большой. Юбка тоже была в пору, но вряд ли ее можно было снять каким-нибудь другим образом. Резкие движения приводили в движение всю конструкцию и вызывали на гладкой попке шикарную рябь. Трусики, конечно же, были минимальных размеров, потому что в такой юбке и с такой попкой, иначе было нельзя — все было бы видно и выглядело бы просто ужасно.

— Нравится тебе, говорю? — спросила она снова, стянув с себя юбку, и вновь выгнувшись над столом.

— Очень нравится — сказал я, опуская руки на её оголенные ягодицы. Они были большими мягкими и теплыми. Понятно, что в ее возрасте, и при ее работе, целлюлит не мог пройти мимо самых пикантных точек ее тела, но они все равно были прекрасны. Сжимая ее булочки, ты как будто опускал руки в теплую глину или тесто. Материал был настолько податлив, что казалось, что из него можно начать делать различные фигурки, как из целлофанового пакета, наполненного горячей водой. Трусики в данном случае не поддерживали практически ничего, вся нагрузка на придание ей пикантной формы видимо лежала на юбке, огромная попа свободной массой опускалась в жаждущие руки.

— Ну что, хватит тебе?

— Нет, пожалуйста, еще минуточку — сказал я, теряя всякий стыд и запуская правую руку себе в штаны. Там в этот момент царило что-то невообразимое: было очень горячо, но при этом очень влажно, в народе говорят, что это к грозе, и мой член, словно громоотвод, был готов отразить любой удар. Нащупав его, я начал мастурбировать, двигаясь с максимально доступной мне скоростью, левой рукой я продолжал массировать ягодицы.

— Ну что ты там — поворачиваясь, сказала она — А, процесс уже пошел.

Моя рука соскользнула с ее задницы, но работа у меня в штанах не прекратилась. Было видно, что