Буря мглою небо кроет

усилил наслаждение, рот казался обжигающим. Несколько раз я полностью вынимался и снова втискивался. Губки и язычок сначала были совсем неподвижными, потом стали немножко ласкать. На входе они меня втягивали, на выходе удерживали. Я не выдержал, отстранился и поднял Галю с колен.

— Тебе не понравилось? — испугалась она.

— Я хочу тебя в постельке!

Галя радостно засмеялась и побежала в баньку.

Хозяйственных дел у нас было совсем немного, я расчищал дорожки, приносил воду и дрова. Галя толкла макароны и пекла лепешки, хлеба у нас не было. Кроме макарон было много банок "Килек в томате» и еще какая-то ерунда. Остальное время было занято бесконечной любовной игрой. Все Галино тело было очень нежно исцеловано и поглажено, мое тоже. Других развлечений у нас не было. Батарейка приемника на два часа оттаяла, мы танцевали прямо на постельке и слушали экстренные сообщения о готовности властей ликвидировать последствия циклона.

Любовь была очень чистой, раза четыре в день мы друг друга мыли. Это было очень приятной частью игры. Полотенца только не успевали высохнуть, и всегда были влажными. Мы открывали дверцу печурки, сушились у огня и ласкались. Мне трудно представить себе другую женщину, с которой можно было бы неразлучно провести пять дней на нескольких квадратных метрах. Простынки сразу жутко измялись, еда была совсем невкусная, запахом свечек и дыма все пропиталось. Но Галя не капризничала, не ворчала, не обижалась на судьбу. Трудно назвать наши отношения сексом. Мне кажется, непрерывный пятидневный секс невозможен, любовь скрашивала наши будни. От чувственной любви мы отдыхали только ночью. Поздним вечером гасили печку, пекли картошку в углях, выпивали немножко спирта, огурцы и капусту сторожа для вечера мы строго экономили, целовались почерневшими губами и залезали в спальный мешок. Там было тесно, Галя от меня отворачивалась, я прижимался к спине и попке.

— Никогда не думала, что голой засунусь в твой спальный мешок, — каждый вечер шептала она.

— Никогда не думал, что ты такой блудницей окажешься! — отвечал я, она сердито пихалась попкой, смеялась, и почти мгновенно мы засыпали, за день все-таки изматывались.

Мы непрерывно целовались, но поцелуи были такими нежными, что губы совсем не болели. Я часто возбуждался, трудно устоять, когда голенькая Галя подкладывала дрова в печку. Тяжелые груди приятно свисали и раскачивались. Но страсть всегда возникала внезапно. Иногда поцелуи становились чуточку другими, Галин взгляд становился каким-то беспомощным, сосочки у нее набухали, у меня все твердело. Нельзя сказать, что после этого мы шли в постель, обычно мы там и лежали. Я изо всех сил старался себя умерить и быть как можно нежнее. Я понимал, что несколько раз в день для женщины многовато. Оргазмы бывали не слишком часто, но она всегда радостно меня стискивала.

— У меня лучшая французская диета для похудания образовалась, — однажды шепнула Галя, — утром секс, в обед секс и кекс, вечером секс! Если не помогает, то мучное исключить полностью! Секс нам похоже не надоел, а