Влюбился в нимфоманку

Я встречал её изредка на территории завода и поражался, насколько она хороша. Когда я шёл следом и видел её узкую спину, поразительно тонкую талию, роскошные безукоризненно выписанные бёдра, точёные икры, слегка вздрагивающие белокурые локоны, и ощущал аромат каких-то ещё непридуманных духов, у меня перехватывало дыхание.

Наш отдел, где я был начальником, перевели в другой корпус, и там я встретил её. Она работала на нашем 4-м этаже. Мне немало лет, я уже давно поставил крест на своих любовных проектах, симпатяшки вызывали лишь лёгкое чувство ностальгии, но однажды она перекрыла мне выход из комнаты своим потрясающим бюстом (потом оказалось, подвешенным на лямках), сверкая безукоризненной голливудской улыбкой (потом оказалось, пластмассой), и я, дурак, потерял дар речи. К тому времени мне было известно, что она одинока, что у неё свободная двухкомнатная квартира и она прикупила ещё одну, но отнюдь не это толкнуло к ней какой-то безумной волной. Скорее всего, «настал последний парад». И я, потеряв осторожность, прокололся, хотя долгие годы мои похождения оставались тайной от семьи. Жена, крупный начальник производственно-торговой фирмы СПб, как и положено начальнику, вышвырнула меня из дома, и я оказался у мадам.

Вспоминаю медовый месяц. Она впала, похоже, в сумасшествие. Была зима 2003 г., она почти каждый день тащила с рынка по две кошёлки дорогущих импортных овощей, разных мясных деликатесов, простаивала вечерами у плиты, готовя еду по каким-то своим, неизвестным мне рецептам. Я не мог её остановить. Помню, сказал: послушай, ну что ты так, перестань, я же простой, мне — картошку с квашеной капустой, растительным маслом и луковицей. Она: ты серьёзно? И побежала снова на рынок. Я спал в другой комнате, она сидела на моей раскладушке до двух ночи, расчёсывая волосы, с горящими от любви глазами, и я не мог отправить её к себе, хотя утром на работу. Она повторяла, что ей нагадали третьего мужа (у неё было 2, которые сгинули каждый раньше года, отдельная тема), что девки спрашивают, когда свадьба, что они удивляются, как она расцвела. И я это сам видел и впилился неё, я жрал её тело, я вывернулся перед ней наизнанку, выплеснул всю свою жизнь, а жизнь у меня непростая. Я ни перед кем так не раскрывался. Я писал ей стихи, за которые до сих пор не стыдно.

Она смотрела на меня, хлопая своими синими б... глазами, и повторяла, откуда ты такой взялся, я таких не встречала. Я это и сам знаю. Но вот встретила на свою голову. А я — на свою. Она говорила — оставь жену, у меня новая квартира (место работы...), будем её вместе обустраивать и жить в наашем гнёздышке. А эта, двухкомнатная, останется дочке, которая сейчас живёт с мужем в подмосковье (Чехов, что ли — есть такой?). Жена, поняв, что перегнула палку, стала угрожать, что сдаст меня в дурдом. Дочь у меня медик, а её сокурсник-трахальщик был (может, является и сейчас)