Клинический случай (жестокий инфантилизм)

носки и всё остальное.

Мальчишки неохотно сняли брюки. По крайней мере у Коли под ними были трусы. У двух остальных под джинсами ничего не было, потому что Надя забрала у них памперсы.

— Смотри, Кать! — со смехом позвала вторую медсестру Таня, — Интересно, почему эти двое без трусиков?

— У них вместо трусиков были памперсы, — объяснила Надя, — Я забрала.

— Понятно, — улыбнулась Таня и неожиданно повернулась к Коле, который только что снял носки, — А ты чего стоишь в трусиках? Быстренько их тоже снимай!

Коля смущенно уставился в пол, не представляя, как раздеваться перед незнакомыми девушками догола.

— Не слышал, что я тебе сказала? — повысила голос Таня, — Быстро снимай трусы!

Таня подошла к Коле и, присев перед ним на корточки, насильно спустила мальчику трусы, а потом и вовсе их сняла. Густо покраснев, мальчишка смущенно прикрылся ладошками между ног.

— Нет, вы только на это посмотрите! — засмеялась Таня, — Какие мы стеснительные!

Медсестра мягко разняла Колины руки.

— Не надо от меня прикрываться, — сказала она, с улыбкой рассматривая Колю между ног, — Маленький ребёнок не должны стесняться стоять голышом.

— Я не маленький! — огрызнулся Коля, чуть не плача от обиды.

— А какой, большой? — засмеялась стоящая рядом Надя, — Почему ты тогда до сих пор писаешь в штанишки?

Девушки дружно засмеялись, заставив Колю еще больше покраснеть.

— Руки по швам! — приказала Надя Коле, — Вот так и держи. К вам двоим это тоже относится.

Прекратив прикрываться и вытянув руки по швам, трое мальчишек испуганно уставились на медсестру.

— Еще раз повторяю, — строго сказала Надя, — Вас приняли в специальный детский садик. А детсадовских малышей положено осматривать голенькими. Надя начала собирать с пола брошенную мальчиками одежду.

— Домашняя одежда вам еще долго не понадобится, — заметила она, — У нас всё своё — бельё, одежда и обувь.

Собрав всю детскую одежду, Надя кивком попрощалась с врачом и вышла из кабинета.

— Ну что? С кого начнём? — улыбнулась Таня и подошла к самому крайнему мальчику, — Как тебя зовут?

— Алёша, — смущенно ответил мальчик.

— Сколько тебе? — поинтересовалась у Алёши Таня, — Восемь?

— Девять, — ответил мальчик.

— И до сих пор писаешь в штанишки? — улыбнулась Таня, — Или это не ты? Это вот этот маленький писюнчик во всём виноват?

Медсестра приподняла пальцами тонкую мальчишечью письку и засмеялась. Красный как рак, девятилетний Алёша не знал, куда деться от смущения.

— Плохой писюнчик! — продолжала дразнить стесняющегося мальчика медсестра, — Мочит Алёшины штанишки.

— И долго ты собралась ругать его письку? — прикрикнула на Таню врач, — Забыла, что надо делать с ребёнком? Ставь его на весы.

Таня взяла Алёшу за руку и подвела к большим белым весам.

— Становись сюда, — сказала она.

Мальчик встал на весы и медсестра начала двигать гирьки.

— Стой спокойно! — прикрикнула на Алёшу Таня, — Чего ты переминаешься с ноги на ногу? Ты что хочешь писать? Или по-большому?

Алёша густо покраснел. Ему уже давно сильно хотелось какать — разумеется от вставленной в попу слабительной свечки.

— У нас есть горшок, — заметила Таня.

— Не надо, — смущенно выдавил Алёша, по-прежнему стесняяссь признаться,