Странная любовь и добровольная покорность. Продолжение.

нежная кожа...

— Тебя пороли в детстве?

— Нет... Она ответила шёпотом. Ей тяжело далось даже это простое слово. Страх, разочарование, неизвестность... Эти чувства сковали её.

— Сейчас я начну. Для начала совсем небольно. 10 ударов.

Она начал медленно опускать кончик стэка на её ягодицы, почти не замахиваясь.

— Теперь я сделаю 3 сильных удара. Терпи.

Она напряглась. Её ягодицы сжались, предвкушая боль. Лея понимала, что нужно расслабиться, но не могла... Прошло 30 секунд, минута... Лея не понимала, чего он ждёт. Две, три... «Наверное он занят чем-то другим», подумала она. Тело непроизвольно расслабилось. Через 2 минуты она уже спокойно лежала, стараясь ни о чём не думать. И тут...

Удар! Резкий, сильный. Она прогнулась в спине, от неожиданности у неё перехватило дыхание. Шок, потом боль разлилась по половинкам попы. И не успела она выдохнуть... как два новых удара. Лея закричала, но не стала двигаться. Он сказал три удара... Всё... Всё кончено. Она лежала и плакала. И вдруг снова удар. Но не по попе — по бёдру. Это было даже больнее. Лея попыталась перевернуться на спину, но Перегрин остановил её. Просто одной рукой сильно надавил на спину, и сам сел ей на ноги.

— Лея, не нужно дёргаться.

— Ты сказал три удара! Три!

Он намотал её волосы на кулак, и потянул вверх на себя, заставляя прогнуться. Склонившись к её шее, сказал:

— Ты очень нетерпеливая... Слишком нетерпеливая. Вначале ты казалась мне гораздо покорнее. Хариса... Мне придётся привязать тебя.

Он схватил её за левое запястье и стал привязывать руку к изголовью кровати. Потом привязал другую. Она сопротивлялась... но слабо... Девушка уже поняла, с ним бесполезно спорить... его бесполезно просить...

Тем временем Перегрин привязал и ноги. Они были довольно широко раздвинуты, Он разрезел трусики по бокам, выдернул из под неё. Ласково провёл пальчиком по половым губкам.

— Тебя это и вправду не возбуждает. Я знал что ты не такая, как эти шлюхи... Обычно к этому моменту они уже все мокрые.

Он ввёл два пальца. Лее было неприятно, киска была совсем сухая.

— Хорошо. Сейчас я продолжу. Но сперва...

Он переполз по кровати к её лицу. Достал кляп, красный резиновый шарик на ремешке.

— Открой рот.

Она выполнила. Он засунул шарик внутрь наполовину, крепко стянул ремешок и застегнул сзади.

— Ты можешь кричать. Этот кляп не для того, чтобы заткнуть тебя. Но скоро ты поймёшь в чём его смысл.

Потом он надел повязку ей на глаза, засунул в уши маленькие пробочки из резины и воска. Сверху ещё одел плотную шапочку, которая ещё больше скрывала окружающие звуки. Теперь Лея ничего не видела, не слышала, она была обнажена, связана, и с этим кляпом во рту...

Перегрин стал гладить её по спине, потом спустился ниже, к губкам... Потеребил их пальцами. Взял лубрикант и всё аккуратно смазал. Киску, потом попочку. Медленно вводил смазанный палец в анус, чувствуя, как она испуганно сжимается от его касаний.

Потом он встал, разделся. Взял с полки ароматическое