не видеться и не созваниваться много лет.
Приходила она, обычно с бутылкой спиртного и, напившись рассказывала о своей никчёмной жизни и что она никогда не кончает и приходится притворяться.
— Вот не поверишь, — рассказывала Даша, — у меня было столько мужчин, что пальцев не хватит ни на руках, ни на ногах. И ни один, веришь, ни один не довёл меня до оргазма.
— А что сказал врач? — Внимая подруге, спросил я.
— Сказал, что всё нормально, — пьяненько усмехнулась шебутная девица, — я попробовала это с женщинами, несколько раз вызывала к себе домой проститутов, пообещав им золотые горы, но результат был ноль! — Скорчив кислую мину и изготовив из двух пальцев фигуру, символизирующую ноль, женщина откровенно зевнула, видимо собираясь спать.
Внезапно, вероятно трезвая мысль посетила её пьяную голову и, стукнув ладонью по моей коленке, она усмехнувшись, сказала:
— Слууушай! Вовчик, а давай я тебе целку порву! Сколько тебе в девках ходить?
— Даша, мы уже с тобой это обсуждали, и ты знаешь ответ. К тому же ты пьяна. Давай-ка я отнесу тебя спать.
— Отнеси! — протягивая свои ручки ко мне, готовая совершить ритуал, ставший обязательным в дни наших редких встреч, сказала уже сильно окосевшая девица.
Росточка она была небольшого, вес едва был больше молодого барашка. Я мог бы унести её на одной руке. Но делал не так: уложив на руки, как малое дитё, отнёс в другую комнату, где она предварительно постелила себе ложе. К слову, я этой комнатой практически не пользовался. Она как бы была закреплена за Дарьей. В шкафу даже висел женский халат и какие-то дамские принадлежности. На прикроватной тумбочке с зеркалом её, позабытые с прошлого раза, сигареты с зажигалкой и какие-то инструменты для женской соблазнительности: помада с разнообразными флакончиками и тюбиками.
Я совершенно был не против её проживания в моей квартире, на время семейных кризисов. Обычно это продолжалось от недели до двух, редко до месяца. Неудобств она мне не доставляла, скорее наоборот, мыла и прибирала всю квартиру, готовила еду. Единственно, что меня чуть-чуть напрягало — это постоянные попытки соблазнить меня. Вероятно, её женской сущности было очень важно лишить меня невинности, чисто для самоутверждения и уверенности в своей неотразимости.
Аккуратно разоблачив женщину и по обыкновению никак чувств к ней не изведав, уложил её в постельку. Она уже спала. Алкоголь действовал на ней усыпляюще. Быстро прибрав раскардаш на кухне, тоже завалился спать. Сплю я чутко. Даша проснувшись, тихонько прошествовала в душ, вернувшись оттуда, залезла ко мне под одеяло и тут же уснула, уткнувшись мне под бочок. Сделав вид, что не заметил её поползновений, тоже продолжил спать. Следует отметить, что хоть и на дворе было лето, но ночи холодные. Вероятно, она замёрзла и, чтобы согреться приползла ко мне.