дура! Тьфу на тебя! Тьфу! — бабка Валя была злая.
— Что же делать?
— Не знаю! Пойдем домой!
Ольга послушно развернулась и пошла домой. Бабка Валя объявила комендантский час и по ее строгому распоряжению — всем без исключения требовалось соблюдать полнейшую тишину. Ольга присела за кроватью и затаилась. Она смотрела перед собой, совершенно не двигаясь.
Стук в дверь заставил всех затаить дыхание и замереть на месте. Это приехали врачи, которых вызвала Ольга. Прошло 15 минут, пока бабка Валя стала постепенно разрешать передвигаться. Она тенью отца Генриха скользнула в коридор и прислушалась...
В подъезде никого не было и можно было снова начинать скандалить. Без этого в семье уже никто не мог. Детям было разрешено бегать по квартире с криками и чем-нибудь шуметь, но в случае опасности все разрешения запрещались. Если кто-то осмеливался нарушить запреты, бабка Валя могла серьезно наказать, запретив пользоваться туалетом или купаться.
Бабка Валя никак не могла предположить, что происходило в подъезде, и происходит на улице — пока она дома страдает хуйней, прячась от врачей, которые приехали на вызов. Думать о последствиях такой выходки было просто нечем.
Врачи постучались к соседке напротив, чтобы узнать, что могло случиться. Надя ответила, что ничего не знает о соседях, кроме того, что у них маленькие дети, и что дома всегда обязательно кто-то есть из взрослых. Больше она ничего не могла пояснить. Напоследок Надя покрутила пальцем у виска, показывая глазами на дверь своих соседок...
Скорая помощь стояла на улице еще полчаса, после того, как врачи в недоумении спустились на улицу. Они никак не могли понять, почему им не открыли дверь. На развод это было не похоже, несчастный случай отменялся, а о заебах в семье им было неизвестно. В противном случае они бы вообще могли забить хуй на этот адрес, и не приезжать.