Черные сапоги со стальными шпильками

она еще наденет папину генеральскую шинель и дедушкину буденовку, а также может нацепить и шашку.

— Да нет, ты не понял. Без очков я не очень хорошо вижу зрачки твоих глаз. А я хочу все подробно видеть.

Надев очки, она легла на тахту, сама взяла рукой мой член, вставила куда надо и продолжила двигаться взад-вперед, не забыв руками вцепиться мне в плечи, а ногами упереться в живот. Эрекция у меня, как ни странно, все сохранялась, но остальным телом я совсем ослаб. Чувствительность уменьшалась. И хотя глаза мои были по-прежнему открыты, какая-то апатичная дрема вдруг навалилась на меня ни с того ни с сего. И я не стал ей противиться.

На какое время я забылся, трудно сказать. Открыв глаза, я обнаружил, что Лена находится примерно в таком же состоянии — пригрелась и спит. Я медленно вытащил руку из-под ее спины, потом высвободил другую из ее цепких пальцев. Осторожно снял ее ногу со своей спины. Крадучись вышел в прихожую, собрал грязные футбольные манатки и стремительно скатился с лестницы. Мне кажется, она все это чувствовала и видела, но не возражала:

Какое-то время, вспоминая ночами Лену, я страшно возбуждался. Но днем, завидя ее издалека, робел, отворачивался, делал вид, что не замечаю. А она не навязывалась. И постепенно, за десять лет, это забылось почти что совсем и ярко вспомнилось после описанного случая с Витей.

Надо же! Судьбе было угодно распорядиться далее по своему сценарию.

Через месяц после того нашего визита к его пассии (или фурии) я в толпе народа атаковал электричку Тула — Москва. В числе первых я вбежал в вагон, но сидячих мест уже не было, кое-кто уже ехал стоя. А мне очень надо было сесть, так как я запланировал перечитать служебные бумаги перед работой. Я сделал замечание одной даме:

— Лапочка, ваша сумка совсем обнаглевши. Ей все же легче стоять на полу, чем мне, не находите?

«Лапочка» не торопилась снимать сумку с сиденья, а уставилась на меня. Если бы не слишком профессорский вид (большие очки в толстой оправе, проседь в пышных волосах), ее можно было бы назвать красивой.

— Тебе, лапусик, может, еще дать свои очки или папину шинель и дедовскую шашку с буденовкой?

Лену я узнал только по голосу!

Вот так встреча! Я сел рядом, и мы принялись друг друга расспрашивать о жизни. У нас обнаружилось общее: она ехала от родственников будущего мужа из Тулы, а я — будущей жены из Подмосковья. А в остальном — все наоборот. У меня все было отлично, за исключением материальных проблем и сварливого характера будущей жены. Ее жених — большой начальник, бывший подчиненный ее отца. И его, и его семью знает с детства — и только с хорошей стороны. А больше всего Лена боится... первой брачной ночи.

И после этого признания она разрыдалась. Я долго ее успокаивал. Лена прислонилась щекой к моему плечу и уже спокойно и обстоятельно рассказала о себе.

С раннего детства она