Ясельный возраст (инфантилизм).

спросила она, — Вон там, за яичками.

Ксюша начала щупать мне мошонку. Задрыгав ногами от острой щекотки ногами, я почувствовал, что уже не могу сдерживать сильный позыв.

— Какое пятнышко? — удивилась Настя.

— Вот это, — сказала Ксюша, хитро подмигнув Насте, — Неужели ты его не видишь?

— Ах, вон там! — сказала Настя, изобразив неестественно серьезное лицо, — Я уже давно заметила.

— Не знаю, что вы там увидели... — начала Ира и тут же замолчала, потому что Ксюша толкнула ее локтем в бок.

— Небольшое раздражение, — с серьезным видом согласилась Настя, — Наверное от того, что ребенок долго лежал в мокрых пеленках.

— Вот тут, да? — спросила Ксюша, продолжая меня щекотать.

Я задрыгал ногами и не в силах больше терпеть мучительный позыв, начал громко какать.

— А я уже поверила, что Саша большой., — улыбнулась Ксюша, щекотно перебирая пальцами у меня за яичками, — А он при всех наложил кучу после термометра. Как не стыдно!

— Тоже нашла большого! — засмеялась Настя, — Лежит на пеленальном столе с голой попой и какает на подложенную под нее марлю.

— Еще и ножками при этом дрыгает, — со смехом добавила Ира.

— Саше надо с этим номером в цирке выступать! — засмеялась Ксюша и вслед за ней остальные девушки.

Слушая обидные комментарии смеющихся девушек, мне хотелось провалиться под землю от смущения.

— Сейчас Саша нам еще один цирковой номер покажет, — засмеялась Ксюша и снова принялась щекотать мне яички, — Пись-пись-пись. Кто сейчас пустит струйку?

Отчаянно задрыгав ногами от нестерпимой щекотки, я действительно начал писать.

— Нет, вы только на это посмотрите! — засмеялась Настя, — Лежит на спинке и пытается повыше пустить струйку.

— Все мальчики любят устраивать такие показательные выступления, когда остаются голенькими, — засмеялась Ира.

— Ну что, Саша? — строго спросила у меня Ксюша, — Кто только что кричал, что он большой мальчик? Нет, чтобы покакать в горшок, когда тебя об этом просили. Решил терпеть до последнего, пока не наложил после термометра кучу, как маленький.

Я смущенно молчал, продолжая пускать вверх струйку. Ксюша обидно меня отчитывала, пока я не прекратил писать.

— Подмывать с мылом не буду, — решила она, — Просто вытру попу мокрой тряпочкой.

Настя намочила под краном маленькую тряпочку и принесла ее Ксюше.

— Вот так аккуратненько вытрем малышу попу, — начала ласково приговаривать Ксюша, протирая меня тряпочкой между ягодиц.

Я ожидал, что после того, как Ксюша меня вытрет, она опустит мои ноги вниз, но она принялась мазать меня детским маслом. Несколько минут я вынужден был терпеть мучительную щекотку. Закончив мазать меня детским маслом, Ксюша вышла из комнаты.

— Ну что, будем одеваться? — улыбнулась она, вернувшись через пару минут со стопкой одежды.

Я не верил своим глазам. Это была моя нормальная одежда. Ксюша помогла мне встать и начала быстро одевать. У меня вырвался вздох облегчения. Наказание наконец закончилось.

— Слезай со стола! — приказала мне девушка, — Сейчас Настя отведет тебя в школу.

Настя уже ждала нас у двери. Она взяла меня за руку и молча повела к выходу.

Через десять минут мы уже были в