Особая процедура

с собой остро заточенный карандаш с твердым грифелем.

Бедняжка не подозревает, что относится к редчайшему типу женщин с точечным оргазмом. С помощью электроопределителя мы в несколько секунд установим конфигурацию ее `созвездия` и запустим механизм... Ах, если бы со мной все было бы столь же просто!

Может быть, годы работы просто превратили меня в импотента? Есть одна-единственная женщина, которая еще способна разогреть мое либидо. Я стесняюсь, стыжусь этого существа, я никогда не решился бы появиться с нею на улице или в обществе, но факт остается фактом: толстуха Тамара ужасно заводит меня в любое время суток.

Тамара в непомерно коротком черном платье открывает мне дверь. Руки она, конечно, не протягивает, даже не здоровается. Наверняка у нее кто-то есть. Она говорит очень быстро, спеша покончить с формальностями:

— Раздевайся и садись, где хочешь, только не лезь в спальню. Я сейчас закончу.

Она уходит, из спальни доносятся глухие звуки какой-то страстной возни, всхлипывания, стоны, взвизги. Я курю и размышляю, что Тамара несмотря на всю свою грузность, даже бегемотообразность чем-то напоминает маленькую девочку. Профессиональная шлюха с десятилетним стажем. Специалистка высочайшей квалификации. Моя тайная страсть.

Тамара выходит из спальни совершенно обнаженной и говорит:

— Ложись на диван. Сейчас будем делать глубокий массаж.

Она двигается по комнате легко и плавно, с грузным величием. Меня отчего-то несказанно волнуют ее необъятные груди — возможно, подсознательно я страшусь, что буду раздавлен ими.

— Ну, что с члеником нашего доктора? — певуче начинает Тамара свой терапевтический сеанс.

Она действительно гениальна. Сколько раз уже я приглашал ее к нам, в клинику, но Тамара только отмахивается. Она предпочитает статус свободной художницы.

Некоторое время она пальцами наигрывает на моей флейте какую-то чрезвычайно изощренную мелодию, мой жезл мгновенно приободряется, поднимает голову. Тамара смеется — я узнаю этот хохоток, очень низкий, немного в нос. Она разглядывает мой хоботок с любопытством.

— По нему не скажешь, чтобы у тебя сейчас была особенно богатая сексуальная жизнь! — дразнит она. Потом наклоняется и начинает сосать как-то странно похрюкивая. Как я и предполагал, первые четверть часа довольно трудны для нас обоих. Но Тамара никогда не отступает. Мне даже интересно попытаться сдержать извержение семени — но ничегошеньки не получается, и Тамара снова смеется:

— Смотри, какой фонтанчик: как у кашалотика!

Ее сравнения всегда поражали меня.

— Научи меня снова любить пизды! — говорю я. — Сделай так, чтобы я снова мог работать.

— О, это просто, — спокойно говорит она. — Я знаю, что тебе нужно, доктор. Я проведу с тобой сеанс `заглатывания`.

О таком не слышал даже я.

— Что это значит, объясни?

— Особая процедура. Ты почувствуешь, что протискиваешься меж моих половых губ, с усилием раздвигая их головой, погружаешься в длинный и скользкий коридор-влагалище, плюхаешься в матку и несколько часов плаваешь там, в темноте, тепле и безопасности. А потом я снова `рожу` тебя, вытолкну в мир — и ты будешь свежим как огурчик, розовым как младенец!

— Это гипноз, Тома?

— Ты слишком много болтаешь, доктор, — слышу я ее приглушенный