Царицыно

и на мгновение отпустив её грудь я стянул липкие, мокрые трусики с себя. Когда я их отбрасывал в сторону, моя рука наткнулась на ту игрушку, которую я снял с неё. Она была ещё в креме и взяв в руки я медленно ввёл в её попку. Она выгнулась, протестуя против столь грубого вторжения. Но какой-то дьявол обуял меня и полностью всадив резиновый член в упругую поддатливую попку я навалился на её тело лихорадочно направляя своего малыша в сладкий бутончик обильно обработанный моим язычком. Она пыталась сопротивляться, царапая спину своими пальчиками, но я уже ничего не чувствовал, подо мной было её тело, я хотел её, закрывая рот своими поцелуями, не давая ей подняться.

Мой малыш возмущался от такого насилия над собой, но попав в горячую глубину её тела он сделал над собой усилие и быстро пришёл в боевую готовность. Мне хотелось кончить в её киску, заполнить её собой и я сильно сжав её в своих объятьях стал грубо и сильно ебать её сладкое лоно. Она кричала, обзывала меня свиньёй, скотиной, грязным животным, но это только сильнее распаляло меня и я чувствовал, что её тело отзывается на мои движения, что она сильнее прижимается ко мне, смотрит своими глазами и желает, что бы я не останавливался и выебал её, как грязную сучку. Обхватив руками её попку я почувствовал её руки и понял, что когда я имею её киску, она имеет свою попку резиновым членом. «Ах ты блядь, тебе всё мало?!, так получай!!!» — и изогнувшись всем телом я выстелил в неё своим соком. «Проститутка, потаскушка ебливая!!» — я упал на неё не переставая ругаться, чувствуя её руки под собой, лихорадочно долбящие задницу.

Отвалившись от неё я вылил остатки своей спермы ей на грудь и стал размазывать по её телу и животу, засовывая свои мокрые пальцы ей в рот. Она лежала раскинув ноги облизывая мои пальцы и сжав руками резиновый член терзала им свою задницу. Я не мог остановиться и всунул своего малыша мокрого от своего и её соков ей в рот и тут она кончила. Я заткнул ей рот своим членом и только это уменьшило крик вырвавшийся из её губ. Она завертелась змеёй по полу, тело выгнулось дугой и опало, мелко подрагивая. Потом мы долго лежали на полу обнимая друг друга, целуя и лаская. Больше ничего не было, но нам хватило и того, что было. Она уснула в моих объятиях, я перенёс её на кровать и тихо одевшись вышел. Охранник внизу уже спал и мне пришлось потратить много времени, прежде чем он выпустил меня. Больше я её не видел, но когда наступит лето и жена уедет с ребёнком в деревню, я наверное опять поеду в Царицыно.