Тётушка Дженни (буржуйский инфантилизм)

краснея от взглядов сидевших на установленных вдоль площадки скамейках молодых мам.

— Смотрите, какой карапуз к нам пожаловал! — засмеялась одна из них.

— Такой хорошенький, — улыбнулась другая, — Ему эти штанишки очень идут.

— Просто лапочка, — согласилась третья женщина, — Хотя одет явно не по возрасту.

— Как ясельный? — усмехнулась державшая меня за руку Сью, — Сейчас Томми вам сам расскажет почему на нём эти ползунки.

Я смущенно опустил взгляд.

— Что молчишь? — обратилась ко мне Сью, — Скажи тётям, почему ты так одет.

Викки с Эшли тихонько захихикали.

— Не хочешь рассказывать про своё наказание? — насмешливо улыбнулась Сью, — Что, стыдно признаться, что ты в восемь лет писаешь и какаешь в штанишки как маленький?

— Ай-яй-яй, как нехорошо, — неодобрительно покачала головой одна из мам.

— Действительно стыдно в таком возрасте мочить штанишки, — сказала другая, — Я своего в два года к горшку приучила.

Сью присела на одну из скамеек и принялась рассказывать всем о моём наказании.

— Правильно, — кивнула одна из мам, — Если мочит и пачкает штанишки, должен носить подгузники.

— Сейчас Томми в тренировочных трусиках, — уточнила Сью, — Полным ходом идёт приучение к горшку.

— И как? — ехидно поинтересовалась другая женщина.

— Пока с переменным успехом, — ответила моя няня, — По-маленькому еще кое-как ходит, а какать в горшок отказывается. Чуть ли не полчаса перед прогулкой уговаривала сходить по-большому — и никак.

— Такой большой ребёнок уже должен всё делать сам, — сказала сидящая рядом со Сью молодая женщина, — Без уговоров.

— Да какой он большой, — усмехнулась Сью, — Видели б вы, какой он устроил сегодня фонтан, когдла я мазала его между ножек детским маслом перед тем как одеть подгузник.

— Ага, писанул вверх, лёжа на спинке, — подтвердила Эшли, — Как годовалый.

— Представляю эту картину, — засмеялась одна из мам и вслед за ней все остальные.

— С таким не соскучишься, — вздохнула другая.

Слушая смеющихся мам, мне хотелось провалиться под землю от стыда.

— Что ты тут стоишь? — обратилась ко мне Сью, — Иди играться. Полазь по лесенкам, повиси на кольцах, съедь с горки. Мы что зря на эту площадку пришли?

— Я не хочу, — смущенно сказал я.

— Никаких «не хочу»! — отрезала Сью, — Мальчикам твоего возраста надо побольше заниматься активными играми на свежем воздухе.

Сью повернулась к подругам.

— Возьмите над Томми шефство, девчонки, — попросила она, — А я тут, на лавочке, посижу. Так от его упрямства устала.

Викки взяла меня за руку и подвела к одной из лестниц.

— Давай, лезь по лесенке наверх, — сказала она, — Ну? Смотри, какие малыши по лесенкам карабкаются. А ты в восемь лет высоты боишься.

Я боялся совсем другого — обкакаться, но признаться в этом мне не позволял стыд.

— Какой трусишка, — улыбнулась Эшли, — Давай, я тебе помогу. Ставь ногу на эту перекладину.

Позыв по большому был таким сильным, что едва подняв правую ногу, я не выдержал и начал громко какать.

— Сью! — раздался у меня за спиной смеющийся голос Викки, — Твой мальчишка обкакался!

Весь красный от стыда, я продолжал какать в трусы.

— Я хотела тебя предупредить, — засмеялась у меня